Письма, 1926-1969

Переговоры о назначении³ очень меня угнетают. Меня куда сильнее, чем прежде, угнетает человеческий непрофессионализм, ограниченность и закрытость. В этих процедурах есть что-то жуткое. Картину хорошо дополнила история одной девушки, приват-доцента, которая написала несколько выдающихся глубоких филологических статей, владеет греческим, латынью и арабским, у нее есть рекомендации Вильперта⁴ – мы пригласили ее сюда, в Базель, но после приезда в полдень она позвонила мне, охваченная паникой, после чего без объяснения не пришла на запланированную лекцию: когда я решил ее навестить (от чего она не стала отказываться), я застал ее в постели, в компании медсестры. Мне показалось, на фоне истерического приступа тревоги я разглядел и признаки начинающейся шизофрении. Но она успокоилась, и после моего ухода сразу поднялась, и вечером, только получив приглашение, сразу отправилась на ужин к Салмони⁵. Удивительное создание. Вы говорите, что человечны лишь парии – на мой взгляд, как и душевнобольные. Но и то и другое верно лишь наполовину и в целом не соответствует истине. Боюсь, место потенциальной душевнобольной займет какой-нибудь клоун или пустомеля. Но может быть, и нет. Я высоко ценю Салмони, но вряд ли меня кто-то поддержит.

С сердечным приветом

Ваш Карл Ясперс

У меня нет Вашего точного адреса: нет номера, который следует за кодом Нью-Йорка (и обозначает район города). Надеюсь, Вы все же получите письма. Пожалуйста, на всякий случай, сообщите точный адрес.

1. Об изменениях см.: предуведомление издателей в: Jaspers K. Die grossen Philosophen. Nachlass 1. Darstellungen und Fragmente (Hrsg. von H. Saner) München, Zürich, 1981, p. VI. А также п. 259.

2. Речь идет о пятисотлетии Базельского университета (20 июня 1960 г.), на праздновании которого Я. прочитал доклад об «Истине и науке».

3. Переговоры о назначении преемника Генриха Барта.

4. Пауль Вильперт (1906–1967) – историк философии и педагог.

5. См.: п. 184, прим. 12.

258. Ханна Арендт Карлу Ясперсу25 марта 1960

Дорогой Почтеннейший,

Только что звонила госпожа Зингер¹ – как раз когда я вернулась из очередной лекционной поездки. Я не успеваю закончить в срок. Не совсем по собственной вине. Но сперва о делах: предисловие восхитительно, я сразу передала его в издательство, где разделяют мое мнение, они сразу отправили его Мангейму – копию. В ближайшие дни мы получим перевод.

Мое опоздание: за исключением лекционных путешествий и связанных с ними переездов, десять дней назад ко мне заходила одна близкая американская подруга², поглощенная заботами по поводу брака и развода, она временно живет у нас, что нас совершенно устраивает, но поначалу в доме царило беспокойство, которое усугубляли мои лекционные обязательства. Вот и причина задержки!

Философы для составления второго тома: сможете ли Вы прислать копию, когда закончите рукопись для Пипера? Чтобы не пришлось ждать, пока книга будет готова?

Брошюру³ мы получили, но прочитать ее я пока не успела. По совпадению в это время здесь была Нанда Эншен, она забрала текст, как только его увидела. Но, разумеется, она все вернет.

Я бы очень, очень хотела узнать подробности о выходе на пенсию. Для меня это было большой неожиданностью, и меня не покидает ощущение, что Вы поссорились с кем-то на факультете. Я очень расстроена и утешаю себя лишь мыслями о еженедельных лекциях. Возможно, Вы согласились бы время от времени проводить семинары. Все, что Вы пишете о подборе новых сотрудников, кажется настоящим гротеском. Но поистине чудовищная история о молодой девушке подтверждает мои предрассудки по поводу женщин-профессоров, я бы не смогла устроить ничего подобного, потому что мне недостает истеричной безответственности, но я могу понять, что иногда от страха можно просто слечь в постель. К тому же для этого необходимо мужество, которого у меня нет. Вам кажется: ранние симптомы душевной болезни. Вы, вероятно, правы, но, мне кажется, одинокой женщине не обязательно быть сумасшедшей, чтобы совершать сумасшедшие поступки. Кстати, о назначениях: в ответ на мой отказ из Вюрцбурга пришло на удивление дружелюбное письмо, что очень меня порадовало, потому что с отказом я тоже задержалась⁴.

И еще о «Великих философах»: когда предисловие будет переведено, мы должны еще раз просмотреть введение, в издательстве не уверены, что необходимо так подробно раскрывать весь план произведения в целом. В любом случае: пожалуйста, напишите пару строк о том, какие внесены изменения. Я помню что-то об Эпикуре и Лукреции из второго тома немецкого издания, но не уверена.

Адрес: номер после Нью-Йорка 25, но в нем нет никакой необходимости, он лишь облегчает работу почты.