Письма. Том II. 1855–1865

5. Кроме этих трикирий надобно будет еще приобрести хотя медные для Якутской кафедры. Позаботьтесь об этом.

NB. Прежде всего, не лучше ли будет предложить Владыке обо всех этих нуждах в виде ли просьбы, или жалобы на меня, что я велю Вам приобретать вещи, а для покупки послал только 100 руб. Сами рассудите и поступите, как знаете, а мне писать ему об этом совестно, я и без того очень много получал от него.

6. Вы знаете, какая ризница у нас в Якутском соборе. Попросите и от меня, и от себя у о. наместника Лаврского: не пожалует ли он нам хотя поношенных риз и стихарей. У Преподобного Сергия многое множество есть и будет.

7. Да и моя собственная ризница или рясница небогата: хотелось бы иметь хорошую рясу бархатную фиолетовую или синего бархату. Но теперь финансы мои (домашние) плохи. Напишите моим детям в Питер, пусть они возьмут в Главном Правлении Р. А. Компании из моих денег 200 или 300 рублей, и если дадут, то прошу Вас — привезите мне рясу бархатную — и голубого муаре на другую рясу. Но во всяком случае привезите фиолетового бархату на 3 камилавки.

8. Все, какие у меня были, грамоты сгорели: при первой возможности купите и пришлите мне по почте:

25 грамот священнических

40 — дьяконских

40 — причетнических.

И по стольку же нынешних новых присяг и подписок, если он есть в печати.

9. Купите мне две скатерти суконные на столы в гостиную — старые у меня сгорели, колокольчик настольный, 5–6 книг пробелых от 1 до 3 дестей в листе, 3 книги от 1 до 1½ дестей в четверку, 3 карманных в ⅛, и 4 — в 16.

Ну, кажется, довольно комиссий.

NВ. Не забудьте поднести по экземпляру Якутских книг Владыке Московскому. Большое одно Евангелие Якутское я пришлю в Пуб. библиотеку вместе с Алеутскими книгами по получении оных на будущий год, а больше послать не из чего.

Мои комиссии пока

все. Но за то комиссия Вам от собора — заказать белую ризницу. Постарайтесь, пожалуйста, чтобы она как можно лучшая и как можно дешевая.

С этою почтою я писал к Сербиновичу, Канеевскому и новому тайному советнику. Первым о делах и последнему с поздравлением тайности.

В Петербурге Вы, конечно, еще будете, засвидетельствуйте от меня почтение преосвященному Филофею в особенности и Киевскому и Казанскому, поспопутности Андрею Николаевичу Муравьеву, поклон Ложечниковым и Чаадаевым, Поленовым.

Затем прощайте, до свиданья. Господь с Вами и с Вашею недужною. Преданный Вам слуга Иннокентий, А. Камчатский.

Сентября 19. Вечер 1858 г. Якутск.

Сегодня заложили кельи мои в монастыре.

NB. Выписка из отчета Графу о Вас: Ваше Сиятельство изволите знать, как я дорожу этим человеком и сколь он полезен в настоящее время и для меня, и для края, и потому покорнейше и убедительнейше прошу исходатайствовать ему прогоны и суточные по расстоянию и по чину, и на подъем и обзаведение годового оклада, получаемого им ныне в количестве 47.0 р. сер., и кроме того, как за труды по делу печатания, так в особенности в вознаграждение издержек, понесенных им в пути его из Якутска в Москву во время распутицы и с больною женою, выдать ему единовременно около 800 р. Милость эту к нему я почту наградою себе.

Письмо 212

Ваше Высокопревосходительство![76]

От искреннего моего сердца и с душевною радостью имею честь поздравить Ваше Высокопревосходительство с благополучным возвращением в Иркутск, слава и благодарение Господу за то! И за все!

И я, наконец, слава Тому же Господу и благодарение, добрался до Якутска 2 сентября. Из Николаевска вышли мы 10 августа, а в Аянь пришли 16-го, — 19-го я выехал оттуда.

О погибели несчастной Джонки Ваше Высокопревосходительство уже изволите знать от Ивана Васильевича со всеми подробностями. Кто тут виноват? По-моему — все, начиная с самого Путятина, а кто более всех? Не знаю. Да простит Господь всех, паче же погибших в волнах на глазах наших!

Затем, призывая благословение Божие на все Ваши дела и начинания, имею честь быть с совершенною преданностью и с чувствами высокого уважения, почтения и благодарности.

Вашего Высокопревосходительства покорнейший слуга.

Иннокентий, Архиепископ Камчатский.

Сентября 20 дня. 1858 г. Якутск.

Письмо 213

Милые-любезные дети мои, утешение и надежда моя!