Питерские монстры

– Бессмысленная жизнь, кто же еще? – ответил омская птица. – Если сцапает, посадит в пятиэтажную коробку, и будешь там вечно жить и ничего не хотеть.

– Надо бежать, – сказал Павлик.

– Нельзя – она почует и сразу вцепится.

Павлик осторожно обернулся. За ними шла женщина с пакетом. Обычная женщина с обычным не новым пакетом – на ручках слезла краска.

– Это она за мной пришла, – сказал Павлик. – Что делать?

Омская птица нахохлился и забормотал.

– Ты прости, мне никак нельзя в бессмысленность. Она меня разъест, как кислота. Вот, возьми таблетку. – Вингедум достал швейный набор в жестяной коробочке и быстро пришил таблетку на место третьей пуговицы.

– Съешь сразу, как только попадешь в бессмысленность, – сказала омская птица и нырнула в бурлящую реку.

Эпизод 13,

в котором Максим ест карамельки

Алиса схватила мишурника за ворот и приподняла.

– Где она ходит? Где ее найти?

Мишурник уцепился за край памятника и завопил на одной ноте.

– Пусти его, – сказал Макс. – Так мы ничего не узнаем. Дай мне цветок.

– Он будет морочить нам голову, пока не съест все цветы и не опьянеет. Ты что, не видишь?

Скрипач хотел вмешаться, но сзади подошла девочка с небольшим клювом. Аккуратно раскрутила проволоку на оградке и оказалась внутри. Взяла с могилы конфеты и села за выкрашенный столик.

– Хотите конфетку? – спросила она.

Мишурник испуганно посмотрел на девочку, потом на цветы. Выхватил их из рук Макса, нечеловечески ловко перепрыгнул через оградку и побежал, петляя между могил.

– Опять буянить будет, – посмотрев ему вслед, сказала девочка.

Максим сел за окрашенный столик напротив нее.

– Ты смерть? – спросил Макс.

– Да, я – это она. Одно из ее воплощений.

Фантик в ее руках истлел, превратившись в пепел.

– Я думал, смерть – это про воронов.

– Дядя ворон – смерть от рака. Он очень занятой, – пожаловалась девочка, – никогда со мной не играет.

Она встала и прошлась по краю памятника, удерживая равновесие.

– Такая милая, – восхитился скрипач.

Девочка улыбнулась десятками острых мелких зубов.

«Как будто расческа во рту», – подумал Макс.

– Ты мне тоже нравишься. Ты, кажется, мой.

– Именно об этом мы и пришли поговорить, – сказала Алиса. – Он хочет расторгнуть договор.

На плечо к девочке сел воробей. Потом еще один. Они затрещали, она защелкала в ответ.

– Скоро надо идти, – сказала девочка. – Вся эта мода на худобу до добра не доводит.

– Что ты хочешь за расторжение договора? – спросил Макс.

Воробьиная девочка долго перекатывала конфету во рту.

– А я и не знаю. – Она пожала худыми плечами.

– Это немного осложняет дело, – заключил скрипач. – Может, я сыграю? – Он показал инструмент.

– Я люблю музыку. Играй! – скомандовала она. – Нет, стой. – Воробьиная девочка убежала и вернулась с конфетами и сухими грязноватыми блинами. – Вот теперь можно.

Макс взял карамельку и тоже сел. Скрипач играл хорошо. Даже очень.

– Мне нравится! – объявила воробьиная девочка. – Но это не та мелодия. Когда ты сыграешь ту самую мелодию, я отпущу тебя и твой род. И город тебя отпустит. Я договорюсь.

Воробьиная девочка разложила конфеты по маленьким карманам, превратилась в воробья и улетела вместе с остальными.

Алиса промолчала, Макс развернул еще одну карамельку, а скрипач тряхнул головой, откидывая прядь с глаз, и продолжил играть.

Эпизод 14,

в котором с Павликом случаются по-настоящему страшные вещи

Женщина с пакетом приближалась, ласково улыбаясь Павлику, как будто встретила старого друга.

Она поставила пакет с шапкой на асфальт и достала небольшую картонную коробку.

– Я тебя поймала, – сказала женщина. – Полезай.

– Я не хочу. – Павлик сделал шаг назад. – Не надо.

– Либо в коробку, либо в пакет.

Павлик хотел позвать на помощь, но вокруг никого не было. Он мысленно позвал на помощь Макса, но тот, конечно, не услышал.

– Я выбираю коробку, – сказал Павлик.

– Дело твое. – Женщина кивнула на коробку. – Полезай.

Павлик поставил одну ногу в коробку, посмотрел внутрь и увидел под ногой линолеум. Посмотрел на вторую ногу – она вдруг тоже оказалась на линолеуме, который немного бугрился. Вокруг уже была темная комната, и мигал телевизор. Павлик хотел зажечь свет, но было лень дойти до выключателя.

Он сел на диван. Под рукой оказался пульт. Павлику не хотелось брать пульт в руки и что-то решать. Поэтому стал просто смотреть в телевизор. В рекламу, в какое-то телешоу, потом снова в рекламу.

Из соседней комнаты раздался голос: «Ужинать!» Павлику ужинать не хотелось, но он пошел. На ужин была гречка и котлета с большими кусками лука внутри. Павлик съел, потянулся к вазочке с конфетами, но женщина ударила его по рукам: «Это на праздник». Павлик убрал руку и так и остался сидеть на табурете. Никуда не хотелось идти.

Он опустил глаза на рубашку и вспомнил про третью пуговицу. Кажется, ее нужно было съесть, чтобы выбраться.

– Я тебе пуговицу перешила, – сказал голос из коридора. – А то как завтра на работу пойдешь?

Павлик вышел в коридор и увидел женщину с пакетом. Только на этот раз без пакета.