Платье королевы

– Рассчитана на лилипутов! И такая маломощная, что я с тем же успехом мог бы поставить колеса на швейную машинку с твоей работы, – проворчал он. – Заранее приношу извинения за ругательства в течение следующего часа. Ненавижу водить машину, особенно в Лондоне. Как только покинем город, настроение улучшится.

– Тогда зачем тебе машина?

– Она не моя, а моего соседа.

– Может, лучше поехать на поезде?

– Обычно мы бы так и сделали. Однако сегодня нет утреннего поезда, который прибывает на место к полудню.

Не желая отвлекать внимание Уолтера, Мириам сосредоточилась на видах за окном. Печать запущенности легла даже на самые красивые здания: фасады были покрыты пятнами сажи, медь потускнела и пошла зеленью, краска потрескалась. Странные и унылые промежутки между зданиями, случайные, как сама судьба, больше не вызывали у Мириам недоумения.

Они ехали по мосту, очень длинному и широкому, под ним сердито бурлила Темза. Вдалеке Мириам заметила башню с циферблатом, а сразу за ней – Вестминстерское аббатство, где принцесса устраивала свадьбу.

– Вот мы и на другом берегу, – сказал Уолтер.

Город сходил на нет постепенно. Здания понемногу редели, через некоторое время между ними стали проглядывать зеленые пятна. Дорога сужалась, живые изгороди становились все выше, затем пошли пологие холмы и золотые поля, залитые лучами позднего утреннего солнца.

– Так-то лучше, – пробормотал Уолтер. – Прости мое ворчание.

– Я и не заметила.

– Хорошо. Как ты поживаешь? Наверное, занята.

– Да. Неделя выдалась напряженная.

– Думаю, визит королевы внес свою лепту.

– Откуда ты знаешь? – спросила она, сжавшись от страха.

– Я бы не имел права зваться журналистом, если бы не знал. Их сфотографировали у входа в дом мод.

Теперь он начнет задавать вопросы.

– Мириам. Мириам! Я не нарушу свое слово. Слышишь?

Она нервно облизнула губы, пытаясь подавить волну паники.

– Да. Знаю, что не нарушишь.

– Хорошо. Я больше беспокоюсь о том, как пройдет сегодняшнее знакомство с моими друзьями. Хотя ажиотаж вокруг этого платья коснулся даже меня. Люди жаждут подробностей, особенно американцы, а мне интересно…

– Нам предлагают деньги. Репортеры караулят нас у дверей. Когда мы идем с работы, они стоят там, выкрикивая вопросы, и не уходят с дороги. Порой их так много, что надо проталкиваться.

– Боже правый.

– Окна пришлось закрасить. Сначала обходились занавесками, а потом к месье Хартнеллу пришел хозяин здания напротив и сообщил, что одна американская газета предложила ему целое состояние за аренду верхнего этажа до дня свадьбы.

– Ты читала «Пикчер уикли». Ты знаешь, я бы до такого никогда не опустился.

– Знаю, знаю. А вдруг нас кто-то увидит вместе? Я работаю у месье Хартнелла недавно. Если меня заметят рядом с известным журналистом…

– Ха! Очень любезно с твоей стороны, и все же я не подхожу под такое лестное определение.

– Хорошо. Рядом с редактором известного журнала. Если об этом станет известно, мне конец. Потом меня не наймут ни в одной мастерской.

– Если ты не захочешь видеться, пока платье не будет готово, я пойму. В любом случае, осталось недолго, – рассудительно заметил Уолтер.

Он прав. Разумнее и безопаснее будет не видеться, ведь через месяц все закончится. Отчего же у Мириам похолодело внутри от одной мысли о разлуке?

Они знакомы всего два месяца. Если сложить часы, проведенные в его компании, едва ли наберутся сутки. Мириам не успела хорошо узнать Уолтера, а он – ее. Даже если они больше никогда не встретятся, она переживет. Однако какая-то часть ее будет потеряна.

– Может, нам просто соблюдать предосторожности? Больше никаких ресторанов, никаких прогулок на публике? По крайней мере, до свадьбы.

– Что же мы будем делать?

– Проводить время с друзьями. Ты всегда можешь прийти в мою квартиру. Я могу готовить тебе ужины.

– Ты умеешь готовить?

– Самые модные блюда.

– Думаю, это возможно, – согласилась Мириам, и на сердце вдруг потеплело. Затем она добавила с любопытством: – А к кому мы едем?

– К моему другу Беннетту и его жене Руби. Уверен, они тебе понравятся.

– Ты имеешь в виду Руби Саттон, которая пишет статьи для твоего журнала?

– Да. Это я познакомил их с Беннеттом, чем весьма горд. Они женаты около двух лет и скоро ждут ребенка.

– Вы давно дружите с Беннеттом?

– Больше двадцати лет. Мы вместе учились в университете. Его родители умерли, мои почти всегда были за границей, и Беннетт стал приглашать меня в гости. В этот дом мы сейчас и направляемся. Там мы проводили каждые Рождество и Пасху, а иногда навещали крестную мать Беннетта в Лондоне. Они с Руби стали мне второй семьей. Не кровными родственниками, а семьей, которую сам выбираешь. И от этого она еще ценнее.

Уолтер протянул руку и пожал ладонь Мириам. Когда тепло, тяжесть и уверенность его прикосновения проникли под кожу, ее одиночество стало таять. Неужели так просто?

– Что у них за дом? Большой?

Уолтер убирал руку лишь для того, чтобы переключать передачи, когда нужно было поворачивать.

– Не особенно. Зато некоторые части очень старые. Изначально дом построен еще веке в четырнадцатом, и предки Беннетта добавляли разные элементы то тут, то там.