Плерома

«Странно, – думал он, погружаясь в состояние полудремы, – мне всегда казалось, что своей судьбой человек распоряжается сам. Сам определяет, что ему нравится, а что нет, чем бы он хотел заниматься, а за что не взялся бы никогда в жизни. Даже ишача на Гынду, я ощущал себя свободным и независимым. А ведь все это чепуха! Элементарный самообман, бред сивой кобылы! Мы не только не знаем, чего мы хотим, но в большинстве случаев вынуждены подчиняться внешним обстоятельствам помимо собственной воли. И дело здесь даже не в деньгах. Дело в том, что между мечтами, желаниями, планами с одной стороны и реальными возможностями с другой лежит непреодолимая пропасть.

Взять, к примеру, Плотника. Мыслитель, интеллектуал, личность во всех отношениях самодостаточная и уверенная в себе… На словах! А на деле все наоборот. Говорит и думает одно, делает совершенно обратное. Причем каждый раз искренне, с каким-то самозабвением верит в свои утопические бредни. Рассуждает о высших материях, а сам с иглы соскочить никак не может. Не смешно ли?.. И какого, спрашивается, дьявола этот недоумок бросил журналистику?! Неужели ему не ясно, что у Гынды он не имеет никаких перспектив на будущее?.. Впрочем, мне это тоже ясно, а вот поди ж ты!..»

Даос несколько раз глубоко затянулся, не открывая глаз, и выкинул окурок на улицу.

«А если все-таки как следует разобраться, чего мы, в конце концов, хотим от этой несчастной жизни? Чего хочу лично я

? Уважения, денег, возможности удовлетворить любую свою потребность?.. Разумеется! Этого желает любой нормальный человек. Но суть вопроса не в этом. Что нужно мне для того, чтобы почувствовать себя по-настоящему счастливым? Чтобы раз и навсегда избавиться от этой вечной неудовлетворенности, от этих вопросов, от всего того, что мешает жить и радоваться? Просто жить и просто радоваться!.. Что нужно?!. Забыть о высшем предназначении Человека? Отказаться от поисков Смысла? С головой окунуться в бытовой круговорот, в погоню за деньгами, комфортом и престижем? ЧТО?!. Ведь если вопрос о Смысле пришел к тебе, если он возвращается снова и снова, то… То что?..»

Непонятно почему Даосу вспомнился тот чудик, которого они сегодня подвозили. Барский, кажется. Да, точно! Барский. Про него еще Макс одну из своих идиотских историй рассказывал. Писатель… Вот бы у него спросить «что?» да «как?». Хм… В самом деле, а почему бы и нет? Почему бы мне с ним не встретиться и не поболтать? Посидели бы, выпили, как следует… Дом я его запомнил, подъезд тоже…

Стоп!

Даос открыл глаза и выпрямился. Судорожно принялся шарить по карманам в поисках бумажки с адресом, которую всучил ему Гында. Нашел, быстро развернул и прочитал. Так и есть! Кузнецовский Вал… Черт побери! Дом 34, квартира 16. Номер дома не помню, а квартира, если судить по подъезду… Квартира вполне может оказаться шестнадцатой. Если на площадке по четыре двери, то может. Он взглянул на часы. Прошло уже более двадцати минут, как они вышли от Гынды. Мать твою за ногу, что можно делать в сортире целых двадцать минут?!.

Даос, чертыхаясь и проклиная Плотника всеми известными ему проклятиями, вылез из машины, захлопнул дверцу и направился обратно к офису. Хмуро кивнул охраннику у входа. Машинально расстегнул ремешок кобуры под пиджаком и устремился в сторону туалета.

Сверкающее зерКАЛами и кафелем испражнялище встретило его гробовым молчанием. Он достал пистолет, предчувствуя недоброе. Медленно двинулся вдоль стены, повернувшись лицом к кабинкам. Первая, вторая и третья оказались пустыми. Дверцы в них были открыты. Даос, осторожно приблизившись к четвертой, предпоследней, на мгновение задержался, затем ухватился за ручку двери и с силой рванул ее на себя.

Как он и рассчитывал, хлипкий шпингалет не выдержал. Раздался хруст. Взору его открылось непередаваемое по своей выразительности зрелище. Со спущенными штанами, привалившись головой к боковой перегородке, Плотник сидел на унитазе и… спал. Разбуженный треском вырываемого шпингалета, он дернулся, вытаращиваясь сонным, ничего не соображающим взглядом. Плюнув, Даос отошел в сторону.

– Чего?.. – донеслось из кабинки. – Чего?!.

Юрий Алексеевич, придерживая руками полуспущенные штаны, выглянул наружу. Глаза его все еще оставались бессмысленными и мутными.

– Ты сюда спать пришел или гадить? – с трудом сдерживая раздражение, поинтересовался Даос.

– А, черт! Сам не заметил, как отрубился.

– Я, между прочим, тоже не спал. Однако по сортирам не гашусь, как видишь.

– Да не в этом дело! – огрызнулся Плотник. – Ломает меня, неужели неясно?! То трясет, как гада, то в сон выщелкивает в самый неподходящий момент. У тебя «релашки» нету?

– Нету. А я думал, на отходняках бессонница долбит.

– Кого как, – ответил Юрий Алексеевич, – это от организма зависит. Днем сонница, ночью бессонница… О-ой, ну и херово же мне! Сейчас бы пива…

Он вышел из кабинки, демонстративно застегнул ширинку и, подойдя к раковине, открыл воду.

– Дверь-то зачем ломать было? – спросил он, намыливая руки. – Мог бы и постучать.

– По башке тебе постучать! Ты знаешь, к кому он нас послал?