Почему Россия отстала? Исторические события, повлиявшие на судьбу страны

Похожее положение периферийного Европейского региона с экспортной монокультурой занимала Шотландия. Через три порта – Абердин, Монтроз и Перт – вывозилась сырая шерсть в Нидерланды (Брюгге), а когда спрос на нее около 1380 г. упал (поскольку потребители предпочли более качественную английскую), для экспорта оставались разве что лосось и временами сельдь. Выпадение доходов шотландские моряки стали частично возмещать пиратством, которое рассматривали как дело более доходное, чем торговля. Крупным производителем шерстяных тканей Шотландия, в отличие от Англии, так и не смогла стать, хотя в XV–XVI вв. какой-то объем тканей экспортировался через Эдинбург{978}. Еще хуже обстояло дело в Ирландии. Плохое географическое положение относительно европейских рынков мешало экспорту шерсти, который составлял лишь десятую часть английского и около двух третей шотландского{979}

. Уэльс тоже оставался экспортером шерсти и недорогих тканей. В известной мере – зерна и древесины. Даже рыбу валлийцы ловили в размерах, почти не превышавших тех, что нужны были для собственных потребностей. Дальше пограничных английских городов валлийский экспорт шел редко{980}.

Говоря о европейской периферии, следует помнить, что города, как «костры процветания», трансформировали Европу, но при этом они все же существовали посреди огромного крестьянского мира, живущего старыми ценностями. Этот мир был доминирующим на окраинах Европы. В центре, где появлялось много городов, он явно сжимался, хотя по-прежнему удерживался в труднодоступных и неинтересных для бизнеса районах (например, высокогорных). Крестьянская экономика ориентировалась на удовлетворение потребностей семьи, а не на создание излишков, которые можно было бы продать. Стимулы к труду в такой экономике оставались умеренными. Семьи трудились не столь интенсивно, как могли бы в иной ситуации. Чем больше работников жило в семье, тем менее интенсивным был труд, поскольку легче оказывалось произвести все необходимое для жизни. Люди традиционного общества не ленивы, но в то же время они не стремятся накапливать капитал, поскольку в таком накоплении нет особого смысла при отсутствии рынков для продажи излишков продукции. Согласно оценке Эмманюэля Ле Руа Ладюри, подобная экономика, характерная, например, для исследованной им окситанской деревушки Монтайю конца XIII – начала XIV в., описывается в трудах известного русского экономиста Александра Чаянова{981}

.

Трансформировать этот мир может не какая-нибудь «с неба свалившаяся» культура трудолюбия, а только формирование рынков, предлагающих новую рациональную логику действий: работать больше[81] для того, чтобы выручать деньги от продажи излишков и приобретать на эти средства те соблазнительные товары, которые не создаются в крестьянском хозяйстве. Подобные рынки по всей Европе от Монтайю до Московии могли появляться лишь по мере формирования городов, включенных в большие и разветвленные коммерческие сети. Экономическое развитие общества оказывалось в жесткой зависимости от урбанизации и развития городской культуры.

Но периферийность региона сама по себе еще не определяла всех возможностей модернизации, как показывает, скажем, сегодняшнее развитие Норвегии, Ирландии или Шотландии. Характер движения вперед обусловливался сложным сочетанием обстоятельств. «Стартовые условия» были важным моментом, но далеко не единственным. Поэтому в дальнейшем нам еще придется выяснять, почему часть периферийной Европы в определенный момент стала интенсивно развиваться, но Россия сохраняла свое отставание. Это важнейшая тема для дальнейшей работы.

Интерлюдия 4. Красный рассвет Градары

Выехав на юг из знаменитого курортного местечка Римини, что расположено на Адриатическом побережье Италии, можно буквально минут через двадцать увидеть на невысоком холме сверкающий под солнечными лучами замок. Это Градара – фамильное владение семьи Малатеста, которая на протяжении примерно двух столетий дала ряд грозных сеньоров старинных городов Римини и Пезаро.

Градара – удивительное место. Даже в Италии таких осталось немного. По извилистой сельской дороге взбираешься на замковый холм и в какой-то момент перестаешь понимать, что за столетие у нас на дворе – XII, XV или XXI. Здесь нет индустриального пейзажа. Здесь крайне мало машин. Здесь с каждым шагом вообще становится все меньше признаков современной цивилизации. Ты проезжаешь сквозь небольшую деревеньку, и вскоре очередной поворот дороги вдруг открывает крепостную стену с контролирующей въездные ворота башней. Еще немного – и вот распахивается дверь в Средневековье.

За первой стеной раскинулся небольшой городок – буквально на два-три десятка домов. Затем следует вторая стена, отгораживающая господский замок как таковой. И вот наконец сам Кастелло с его мощной системой укреплений и доминирующей над всей постройкой старинной башней.