Почему Россия отстала? Исторические события, повлиявшие на судьбу страны

Следующий фактор успеха Северной Италии связан уже не с морской торговлей, а с финансовой деятельностью. И здесь надо сказать о преимуществах, которые имели не Венеция, Генуя и Пиза, а Флоренция и Сиена – города, далекие от побережья, но зато близкие к Риму – месту пребывания Святого престола. «Финансовая мощь церкви, – отмечал Макс Вебер, – особенно папы и его сборщиков налогов, давала частной торговле самые разнообразные возможности для колоссального и почти лишенного риска заработка»

{751}.

Католическая церковь в Средние века концентрировала в своих руках огромные суммы. По сути дела, она являлась крупнейшим собственником Европы. В первую очередь ее доходы определялись получением десятины – своеобразного налога, который платили все католики. Сбор средств на нужды церкви осуществлялся даже на самых дальних оконечностях Европы. Сохранились записи 1282 г. о сборе десятины, отсылаемой в Рим епископом Гренландии, а также официальная расписка папы, удостоверяющая ее получение. Характерно, что в связи с отсутствием денег на дальнем северном острове десятина оказалась выплачена натурой, то есть моржовыми клыками и шкурами белого медведя. Святой престол аккуратно оприходовал новое церковное имущество{752}

.

Помимо десятины, важнейшим источником благосостояния церкви становилась собственность. Источником формирования церковных богатств стали те изменения в сфере организации семьи и брака, которые были осуществлены на рубеже VI–VII вв. римским папой Григорием I. Его понтификат пришелся на тяжелое время, когда Италия подпала под власть лангобардов, разрушавших все что можно. Спастись удавалось лишь с помощью крупного выкупа, и папа действительно неоднократно прибегал к этому средству. «В одном позднейшем письме к императрице Констанции Григорий иронически называет себя казначеем лангобардов, так как под их мечом римлянам сохраняется жизнь лишь постольку, поскольку за эту жизнь церковь каждый день платит»{753}.

Неудивительно, что папе в такой обстановке пришлось уделять внимание финансовым вопросам. Он стал не только пастырем, но и крепким хозяйственником. Кроме того, понтифик наверняка должен был подумать и над вопросом, как в перспективе расширить церковное имущество. И вот Григорий I зашел в экономику с весьма необычной стороны – семейной. Дохристианская традиция поощряла браки с кровными родственниками, с близкими свойственниками или вдовами кровных родственников, а также практику усыновления детей и, наконец, сожительства{754}. Григорий I все это запретил, хотя такого рода запреты слабо связаны с текстом Священного Писания и не вытекают из норм римского права.

Революция Григория I оказала влияние на экономику, поскольку новые нормы (наряду с традиционным запретом разводов) затрагивали вопросы наследования имущества. Чем легче людям вступить в брак, тем выше вероятность рождения детей и появления наследников. Но сложная система ограничений тормозит демографическое развитие. Кто-то не может найти жену. Кто-то не выходит замуж после кончины супруга. Какая-то семья остается бездетной. «Запретите близкородственный брак, воспрепятствуйте усыновлению, осудите многоженство, внебрачное сожительство, развод и повторный брак – и 40 % семей останутся без прямого наследника мужского пола», – сделал весьма радикальный вывод историк Джек Гуди{755}

. Возможно, на самом деле демографические потери, связанные с революцией Григория I, не были столь ужасающи, но трудно усомниться все же в их чрезвычайной значимости для общества. В дальнейшем церковь ограничивала даже интенсивность половой жизни в законном браке. Секс был запрещен по средам и в воскресенье, в праздники и во время поста, перед причастием и после него. В итоге в году насчитывалось 140 «скучных дней», когда нельзя было производить на свет потомство{756}.

Если семья не имела прямого наследника, то под влиянием сильных религиозных чувств ее имущество часто завещалось церкви. Кроме того, церковь имела материальный выигрыш оттого, что христианство идеализировало девственность. Молодые люди часто выбирали монашескую стезю. А уход из мира, в свою очередь, способствовал «уходу из мира» значительного объема имущества. Наконец, следует отметить переход к церкви земель свободных аллодистов, которые не могли свести концы с концами, получали поддержку монастырей и в ответ передавали им собственность, сохраняя за собой право пользования с обязательством регулярной уплаты чинша{757}.