Почему Россия отстала? Исторические события, повлиявшие на судьбу страны

Североитальянские города, хотя тоже время от времени подвергались «наездам» властителей, всегда имели возможность перебежать на сторону противника, а потому как папы, так и императоры должны были считаться с долговременными интересами бюргеров. Кроме того, в острой, дорогостоящей борьбе двух сторон и у пап, и у императоров просто не хватало сил на то, чтобы полностью подчинять себе города. Никто не мог монополизировать власть, и это давало «больше локальной автономии средневековым социальным группам»{721}.

В итоге, скажем, Флоренция сразу после смерти Фридриха II (1250) смогла создать систему народного самоуправления, заложившую основы ее дальнейшего экономического развития{722}. А Венеция, чрезвычайно выгодно расположенная на острове и обладающая могущественным флотом, оказалась в принципе не доступна ни для одной силы, которая хотела бы установить над ней контроль. Она маневрировала между Римом, Германией и Византией, причем Константинополь в благодарность за поддержку венецианского флота давал порой дополнительные торговые привилегии. А когда сформировалась Ломбардская лига североитальянских городов для борьбы против императора Фридриха Барбароссы и тот в 1176 г. потерпел сокрушительное поражение при Леньяно, самостоятельность Венеции стала практически абсолютной

{723}. Более того, по Констанцскому миру 1183 г. Фридрих признал коммунальные свободы североитальянских городов в целом{724}. Свободные города формально признавали верховную власть императора или папы, но венецианцы не делали даже этого, оказавшись полностью независимыми{725}

.

Впрочем, относительная свобода и возможность сохранить накопленные богатства сами по себе еще не обеспечивают процветания. Богатства ведь надо из чего-то создать.

Вторым фактором успеха для североитальянских городов (особенно приморских) стала возможность ведения левантийской торговли. Несмотря на то что «географическую теорию» порой справедливо критикуют за ее неспособность объяснить успехи и неудачи разных стран в экономическом развитии

{726}, местоположение региона имеет порой принципиальное значение для его коммерческих связей и даже для производства товаров.

При отсутствии современных средств коммуникации выход к морю имел большое значение для успешной торговли. Портовые города обладали существенными преимуществами в развитии по сравнению с городами, находящимися в глубине материка, поскольку гораздо быстрее и с меньшими издержками могли транспортировать грузы на большие расстояния. Более того, в конкретных обстоятельствах интересующей нас эпохи особыми преимуществами обладали именно средиземноморские (а не балтийские, североморские, атлантические или речные) порты, поскольку через них доставлялись имевшие особую ценность специи с Востока{727}. Они пользовались значительным спросом, продавались по высоким ценам и приносили купцам (которых порой с уважением называли «перечными мешками»{728}

) более высокий доход в сравнении с тем, какой обеспечивали обычные товары – хлеб, вино, шерсть, оружие, лес и т. д. По некоторым оценкам, объем венецианской торговли в Александрии (крупнейшем порте, через который осуществлялась коммуникация по линии «Восток–Запад») составлял миллион дукатов в год, а вся торговля – порядка 3 млн{729}. Цена килограмма перца, стоившего при производстве в Индии 1–2 грамма серебра, составляла в Александрии 10–14, в Венеции 14–18, а в потребляющих его странах Европы 20–30 граммов серебра{730}. Венецианцы в этом бизнесе явно доминировали{731}, но зато генуэзцы умудрялись еще успешно сочетать торговлю специями с работорговлей. В Крыму (в Каффе) они грузили на свои суда славянских пленников, приобретенных у монголов, и продавали их в Александрии, где заполняли свои освободившиеся от живого груза корабли специями, которые ожидала Европа{732}.