Поэты 1820–1830-х годов. Том 1

Как доблестный корабль, друг моря и светил,В недвижной пристани, без волн и без ветрил,                      Стоит окован, обескрылен, —Мой дух, изнеженный бездейственной мечтой,                      Дряхлеет в праздности немой                      И разорвать свой плен бессилен.«Чего ты ждешь, корабль?.. Оставь сей пыльный брег!» —Я молвил, и — смотри! — величественный бег                      Уж он простер по океану…Когда ж, когда ж и я, стряхнув душевный сон,                      От лени вырвавшись, как он,                      И окрилюся, и восстану!Нет, в самой праздности мой благородный умГордыней прошлых дней, избытком новых дум                      Не раз, как море, волновался,

Как море между скал, и бился, и гремел,                      И, жадный славы, жадный дел,                      Разлиться в песнях порывался.Я слышу и теперь мятеж его святой!Он кличет, он влечет! о! замолчи, постой,                      Постой, властитель беспощадный!Но он как вихорь встал, все узы он расторг,                      И охватил меня восторг,                      Как жертву бога пламень жадный!Раскрылся предо мной высокий прежний путь,Приливом бодрых чувств восколебалась грудь,                      Затрепетали сердца струны!А! дайте ж лиру мне, судьбы бессмертный дар:                      Да перелью мой вещий жар                      В ее гремящие перуны!

Я, как орел, с вершин направлю свой полет!При имени моем гонимый отдохнет                      И дрогнет дерзостный гонитель!Чтоб злобу поразить, проникну в самый ад                      И насыщу душевный глад,                      И буду славы покоритель!Как жалкий раб земли, от колыбельных днейЯ не был обречен судьбиною моей                      Бесчувственным заботам света;Высоких мыслей клад мне был от неба дан,                      И вечным жаром, как волкан,                      Моя душа была согрета.Уже я чувствовал отвагу юных сил;Меня сокрытый бог насильственно стремил                      На поприще Труда и Славы…

Но, легкомысленный, я дар свой пренебрег                      Для уз любви, для томных нег,                      Для их подслащенной отравы.Я мирно отдался в свой произвольный плен;Проникнут гласом дев, как пением сирен,                      Я был объят очарованьем…Казалось, тихий вал меня к Эдему нес,                      Я плавал в океане роз,                      Был напоен благоуханьем.Но сердцем я клянусь! — и в рабской неге тойЯ не был обаян земною суетой,                      Земного счастия кумиром!Мой дух был усыплен, но всё я был певец,                      И обреченный мне венец                      В цвету затоптан не был миром!

Так, сидя на скале и шумом моря полн,Я вслух согласовал с порывным плеском волн                      Мои заветные мечтанья;Я трепетал, кипел, ловил победный миг,                      Но грозный океан утих,                      И сон исчез очарованьяС вечерней сладостью, с вечернею лунойВсё погрузилося в божественный покой,                      Душа склонилась к прежней неге.Лишь изредка шептал неясный голос в ней,                      Как легких, медленных зыбей                      Звук, умирающий на бреге.Август 1825 Одесса

158–159. ГРЕЦИЯ

Два сонета

1. «Давно ль твой плач, как жалкий плач вдовицы…»