Двух голубей родных сердцебиенье —«Он» и «она» — в моем глухом жилище;Они б могли поэту вроде ГейнеНемало дать для вдохновенья пищи.Он бы воспел их нежный чистый обликЛегчайшими словами-жемчугами,Вовек не стерлись и вовек не смолкли бСлова, что стали дивными стихами.Но я таким уменьем не владею.Хоть на птенцов глядеть — не наглядеться,Молчу и только сердцем холодею:Что рассказать об их счастливом детстве!Так редко вижу, чтоб они смеялись,Не им сверкает солнечное небо:Дневных лучей соломенная малостьВ лачуге, где, голодные, без хлеба,Заброшенные маленькие птицыХудые тельца зябко прикрывают,Молчат, смежая мокрые ресницы,Как будто спят, а может — умирают…
ШОЛОМ — АЛЕЙXЕМ (1859–1916)
НАШЕМУ ПОЭТУ
Лето наступило — ясная пора,Чистый, свежий воздух, солнышко с утра,Землю устилая, зеленели травы,Зацвели деревья, пышны и кудрявы,А в саду тенистом звонкий соловейСладостную песню пел среди ветвей.Но уходит лето. Холод и туманы.Дерево рыдает, лист летит багряный…Маленькая птаха в поисках теплаПрячется от стужи в глубине дупла…Сколько мне досталось горестей и муки,Взаперти сижу я, с близкими в разлуке…Я бы этой жизни хоть десяток летС радостью бы отдал, дорогой поэт,Чтоб твои напевы снова зазвучали,Чтоб слезой омыли все мои печали…Я твоих далеких песен не забыл,Не остыл поныне слов горячих пыл.Этими словами были мы согреты.Где же ты сегодня? Мы не знаем, где ты.Ах, как ты нам нужен в этот горький час!Ты не отвечаешь, ты забыл о нас,В трудную годину ты покинул братьев,Мы живем без песен, мужество утратив.Где ты? Встань скорее! Пусть издалекаНам подарит радость мудрая строка.Что еще нам надо? Только б слышать сноваПесню утешения, сладостное слово.