Поющие в терновнике

There were twenty-seven gates between the presbytery in Gillanbone and Drogheda homestead, each one meaning he had to stop, get out of the car, open the gate, get into the car and drive it through, stop, get out, go back to close the gate, then get in the car again and proceed to the next one.	От джиленбоунской церкви до усадьбы Дрохеда двадцать семь ворот, и перед каждыми надо останавливаться, вылезать из машины, отворять их, снова садиться за руль, проезжать ворота, останавливаться, снова вылезать, возвращаться, запирать ворота на засов, опять садиться за руль и ехать до следующих ворот.
Many and many a time he longed to dispense with at least half the ritual, scoot on down the track leaving the gates open like a series of astonished mouths behind him; but even the awesome aura of his calling would not prevent the owners of the gates from tarring and feathering him for it.	Сколько раз им овладевало желание махнуть рукой по крайней мере на половину этого обряда -мчаться дальше, оставлять за собой все эти ворота открытыми, точно изумленные разинутые рты; но даже его внушающий благоговейное почтение сан не помешал бы тогда владельцам ворот спустить с него шкуру.
He wished horses were as fast and efficient as cars, because one could open and close gates from the back of a horse without dismounting.	Жаль, что лошади не так быстры и неутомимы, как автомобиль, ведь открыть и закрыть ворота можно и не слезая с седла.
"Nothing is given without a disadvantage in it," he said, patting the dashboard of the new Daimler and starting off down the last mile of the grassy, treeless Home Paddock, the gate firmly bolted behind him.	- Во всякой бочке меда есть своя ложка дегтя, -сказал он, похлопал свою новенькую машину по боку и, оставив за собою накрепко запертые ворота, поехал дальше - до Главной усадьбы оставалась еще миля зеленого луга без единого деревца.
Even to an Irishman used to castles and mansions, this Australian homestead was imposing.	Даже на взгляд ирландца, привычный к замкам и роскошным особнякам, это австралийское жилище выглядело внушительно.
Drogheda was the oldest and the biggest property in the district, and had been endowed by its late doting owner with a fitting residence.	Ныне покойный владелец Дрохеды, старейшего и самого богатого имения во всей округе, без памяти влюблен был в свои владенья и дом отстроил им под стать.
Built of butter-yellow sandstone blocks hand-hewn in quarries five hundred miles eastward, the house had two stories and was constructed on austerely Georgian lines, with large, many-paned windows and a wide, iron-pillared veranda running all the way around its bottom story.	Двухэтажный, построенный в строгом георгианском стиле, дом этот сложен был из отесанных вручную плит кремового песчаника, доставленных из карьера с востока, за пятьсот миль; большие окна с узорчатым переплетом, широкая веранда на металлических опорах опоясывает весь нижний этаж.
Gracing the sides of every window were black wooden shutters, not merely ornamental but useful; in the heat of summer they were pulled closed to keep the interior cool.	У всех окон, точно изящная рама, ставни черного дерева - и это не только украшение: в летний зной их закрывают, сохраняя в комнатах прохладу.
Though it was autumn now and the spindling vine was green, in spring the wistaria which had been planted the day the house was finished fifty years before was a solid mass of lilac plumes, rioting all over the outer walls and the veranda roof.	На дворе уже осень, и крыша веранды и стены дома обвиты просто сетью зеленой листвы, но весной эта глициния, посаженная полвека назад, когда достроен был дом, все захлестывает буйным цветеньем лиловых кистей.
Several acres of meticulously scythed lawn surrounded the house, strewn with formal gardens even now full of color from roses, wallflowers, dahlias and marigolds.	Дом окружен несколькими акрами заботливо ухоженного газона, по этой ровной зелени разбросаны аккуратные, на английский образец, куртины - и даже сейчас еще ярко цветут розы, желтофиоли, георгины и ноготки.