Поющие в терновнике

He pulled her onto his lap and turned her head into his shoulder, his arms around her.	- Лион притянул ее на колени к себе, прижал ее голову к своему плечу, обнял.
"I'm sorry, Herzchen, I didn't mean to make you cry."	- Прости меня, herzchen, я не хотел доводить тебя до слез.
"Now you know," she said between sobs.	- Теперь ты знаешь, - всхлипывая, выговорила Джастина.
"I'm a miserable failure; I told you it wouldn't work!	- Ни на что я не гожусь. Я же тебе сказала, все зря, ничего у нас не выйдет.
Rain, I wanted so badly to keep you, but I knew it wouldn't work if I let you see how awful I am!"	Я так боялась тебя потерять, Ливень, но я же знала, если ты увидишь, какая я никчемная, ничего у нас не выйдет!
"No, of course it wouldn't work.	- Ну конечно, ничего бы не вышло.
How could it?	Как могло быть иначе?
I wasn't helping you, Herzchen."	Ведь я не помогал тебе, herzchen.
He tugged at her hair to bring her face up to his, kissed her eyelids, her wet cheeks, the corners of her mouth.	- Он приподнял ее голову, заглянул в лицо и стал целовать веки, мокрые щеки, уголки рта.
"It's my fault, Herzchen, not yours.	- Это не ты, это я виноват.
I was paying you back; I wanted to see how far you could go without encouragement.	Я старался тебе отплатить, хотел посмотреть, далеко ли ты зайдешь, если я не сделаю ни шага навстречу.
But I think I have mistaken your motives, nicht wahr?" His voice had grown thicker, more German.	Но, видно, я не так тебя понял, nicht Wahr?21 -Голос его зазвучал глуше, и в нем явственней слышался немецкий акцент.
"And I say, if this is what you want you shall have it, but it shall be together."	- Слушай, если ты этого хочешь, будет и это, будет и то и другое.
"Please, Rain, let's call it off!	- Нет, Ливень, пожалуйста, давай про это забудем!
I haven't got what it takes.	Не умею я чувствовать по-человечески.
I'll only disappoint you!"	Ты только во мне разочаруешься!
"Oh, you've got it, Herzchen, I've seen it on the stage.	- Ты все прекрасно умеешь, herzchen, я это понял, когда видел тебя на сцене.
How can you doubt yourself when you're with me?"	Как ты можешь в себе сомневаться, когда ты со мной?
Which was so right her tears dried.	Это было так верно, что слезы ее разом высохли.
"Kiss me the way you did in Rome," she whispered.	- Поцелуй меня, как поцеловал в Риме, -прошептала она.
Only it wasn't like the kiss in Rome at all.	Только это было совсем, совсем не похоже на тот поцелуй в Риме.
That had been something raw, startled, explosive; this was very languorous and deep, an opportunity to taste and smell and feel, settle by layers into voluptuous ease.	Там было что-то грубое, внезапное, опасное, здесь - глубокая истома, в нее погружаешься неспешно, и все, что ощущаешь кожей, и на запах, и на вкус, проникнуто сладострастием.