Поющие в терновнике

It did not seem possible that anywhere outside of hell could be so hot in winter.	Казалось, только в аду может стоять зимой такая жара.
Gillanbone came with the dying sun, a strange small collection of ramshackle wooden and corrugated iron buildings along either side of one dusty wide street, treeless and tired.	В Джиленбоун приехали уже на закате, это оказалось престранное место - горсточка ветхих деревянных домов и построек из рифленого железа, всего одна широкая улица, пыльная, унылая, нигде ни дерева.
The melting sun had licked a golden paste over everything, and gave the town a transient gilded dignity which faded even as they stood on the platform watching.	Заходящее солнце мазнуло по всему этому золотой кистью и на миг облагородило, но приезжие еще не сошли с перрона, а позолота уже померкла.
It became once more a typical settlement on the very edge of the Back of Beyond, a last outpost in a steadily diminishing rainfall belt; not far away westward began two thousand miles of the Never-Never, the desert lands where it could not rain.	И опять перед ними зауряднейший поселок в дальней дали, на глухой безвестной окраине -последний очаг цивилизации на самом краю плодородных земель; чуть западней раскинулось на две тысячи миль безлюдье, безводная пустыня Невер-Невер, где никогда не бывает дождя.
A resplendent black car was standing in the station yard, and striding unconcernedly toward them through the inches-deep dust came a priest.	Возле станции стоял великолепный черный автомобиль, и, преспокойно шагая по толстому слою пыли, к семейству Клири приближался католический священник.
His long soutane made him seem a figure out of the past, as if he did not move on feet like ordinary men, but drifted dreamlike; the dust rose and billowed around him, red in the last of the sunset.	В своей длинной сутане он словно вышел из прошлого, и, казалось, не переступает ногами, как все люди, но плывет по воздуху, точно сновидение; пыль вздымалась и клубилась вокруг него и алела в последних лучах заката.
"Hello, I'm Father de Bricassart," he said, holding out his hand to Paddy.	- Здравствуйте, я пастырь здешнего прихода де Брикассар, - сказал он Пэдди и протянул руку.
"You have to be Mary's brother; you're the living image of her."	- Вы, очевидно, брат Мэри; вы с ней похожи как две капли воды.
He turned to Fee and lifted her limp hand to his lips, smiling in genuine astonishment; no one could spot a gentlewoman quicker than Father Ralph.	- Он обернулся к Фионе, поднес ее слабую руку к губам, в улыбке его было неподдельное удивление: отец Ральф с первого взгляда умел отличить женщину благородного происхождения.
"Why, you're beautiful!" he said, as if it were the most natural remark in the world for a priest to make, and then his eyes went onward to the boys, standing together in a huddle.	- О, да вы красавица! - сказал он, словно такой комплимент в устах священника звучит как нельзя естественней; потом глаза его обратились на тесную кучку сыновей Клири.
They rested for a moment with puzzled bewilderment on Frank, who had charge of the baby, and ticked off each boy as they got smaller and smaller.	Мгновение он озадаченно смотрел на Фрэнка с малышом на руках, потом оглядел одного за другим мальчиков, от старших к младшим.
Behind them, all by herself, Meggie stood gaping up at him with her mouth open, as if she were looking at God.	Позади них, на отшибе, стояла Мэгги и смотрела на него, приоткрыв рот, будто на самого Господа Бога.
Without seeming to notice how his fine serge robe wallowed in the dust, he stepped past the boys and squatted down to hold Meggie between his hands, and they were firm, gentle, kind.	Словно не замечая, что пачкает в пыли тонкую шелковую сутану, отец Ральф прошел мимо мальчиков, присел на корточки перед Мэгги и взял ее за плечи, руки у него были крепкие, добрые и ласковые.