Пол и характер

Эта уверенность рода и дает мужество матери, в противоположность неуверенности и робости проститутки. Бесстрашие матери – не мужество индивидуальности, не моральное мужество, вытекающее из глубокой ценности истины и непреклонности внутренне свободного существа, а скорее жизненная воля рода, который матерью защищает ребенка и даже мужчину. Полярные понятия мужества и трусости распределяются между матерью и проституткой так же, как понятия надежды и страха: надежда свойственна матери, страх – проститутке.

Абсолютная мать всегда и во всех отношениях, так сказать, «чревата надеждой». Мать, бессмертная в роде, не знает страха смерти, проститутка же ее ужасно боится, хотя ей совершенно чужда потребность в индивидуальном бессмертии.

Вот еще доказательства для тех, кто уверяет, что жажда личного бессмертия обусловлена сознанием и страхом физической смерти.

Мать всегда чувствует свое превосходство над мужчиной, она чувствует себя его опорой. Защищенная со всех сторон замкнутой цепью поколений, она уподобляется гавани, из которой выплывают все новые и новые корабли; мужчина же плавает один далеко в открытом море. Даже в глубокой старости мать готова приютить и охранять ребенка. Уже в зачатии, как мы увидим, заключается этот момент в психике матери, во время же беременности ясно выступает момент защиты и питания. Сознание превосходства выступает также и по отношению к возлюбленному: женщина-мать любит в мужчине все наивное, простое и ребяческое, гетера же требовательна к изысканности и тонкости натуры. Женщина-мать имеет потребность учить свое дитя, одарять его, хотя бы дитя это было ее возлюбленным; гетера горит желанием, чтобы мужчина импонировал ей, она сама хочет во всем быть ему обязанной. Мать как представительница рода относится с большой привязанностью к каждому члену его (в этом смысле и дочь – мать своего отца). Только с появлением ребенка интересы ее суживаются и доминируют интересы только ее детей. Проститутка никогда не может быть столь узкосердечной и любвеобильной, как мать.

Женщина-мать всецело принадлежит целям рода, проститутка же находится вне этих целей. Но это еще не все. У рода есть один защитник – это мать, единственный жрец; этот жрец выражает волю рода в его чистейшем виде. Появление же проститутки доказывает, что учение Шопенгауэра, которое половую жизнь сводит к производству будущих поколений, лишено всеобщего значения. Насколько дело первостепенной важности и заключается для женщины-матери именно в сохранении рода, это можно видеть из несокрушимого жесткого отношения ее к животным. Стоит посмотреть, с каким спокойствием, с каким чувством удовлетворения деловитая хозяйка режет одну курицу за другой. Ибо обратная сторона матери – мачеха; мать – для своих детей, мачеха – для всех остальных существ.

Еще яснее становится связь матери с жизнью рода, если взглянуть на тот факт, что она обращает сугубое внимание на то, что так или иначе служит целям пропитания. Она не в состоянии спокойно взглянуть на то, что какая-нибудь негодная вещь, которую возможно было бы употребить в пищу, какой-нибудь огрызок, может пропасть даром. Как раз обратное у проститутки. Эта по минутному своему капризу может обзавестись целыми запасами яств и напитков и, нимало не смущаясь, оставить все это нетронутым. Мать вообще скупа и мелочна, проститутка же расточительна и капризна. Ибо цель, ради которой существует мать, – это сохранение рода. Потому-то она и заботится так страстно, чтобы все домочадцы ели, и ничто ее так не порадует, как прекрасный аппетит ее детей. С этим крепко связано ее отношение к хлебу и ко всему, что зовется хозяйством. Церера – образцовая мать, это ясно выражено в ее греческом имени – Деметра. Мать растит тело ребенка, но не душу[26]

. Связь матери с ребенком носит всегда физический характер – от поцелуев и ласк ребенка до окутывающих, всеохватывающих забот о взрослом. Бессмысленный восторг перед каждым проявлением бытия младенца имеет то же начало: хранение земной жизни.