Полк, к бою!

— Да пойми! — продолжал я убеждать танкиста. — Ну, будешь ты стоять всеми силами здесь, по эту сторону шоссе. А фашисты возьмут да и прорвутся справа. Зайдут нам с тобой в тыл и…

— Ну и чертяка же ты, комбат! — улыбнулся Ковалев. — Так расписал, что… Ладно! Вот прибудет мой командир батальона, доложу ему. Как прикажет, так и буду действовать.

— А когда он прибудет?

— Обещал к вечеру.

— Ну хорошо. А сейчас давай-ка подберем все же места для огневых позиций. А когда прибудет твой комбат, тогда и доложим ему наше предложение.

— Не наше, а твое, — поправил Ковалев.

— Ну пусть мое. Хотя… Это же наше общее дело. Верно?

— Хорошо, давай, — согласился старший лейтенант. И пошутил: — Наше дело шоферское. Вот доложим начальству, а там как оно решит…

* * *

Выбирая вместе с Ковалевым и его командирами танков огневые позиции для боевых машин, я неотступно думал: "Вот мы тут лазаем, стараемся. А приедет тот комбат-танкист… Нет, надо попросить нашего командира полка прибыть сюда. Пусть заставит танкистов переменить свое решение, отказаться от засад и использовать танки в интересах обороны батальона".

— Мне нужно бы срочно сбегать на свой НП, — сказал я наконец Ковалеву. — Дело есть неотложное, совсем забыл. А ты, пожалуйста, задержи своего комбата, если чуть опоздаю. Хотелось бы вместе с тобой доложить ему о наших прикидках.

— Начальство есть начальство, его задерживать не положено, — улыбнулся старший лейтенант. Но тут же пообещал: — Ладно, попробуем.

Я ринулся на наблюдательный пункт…

— Хорошо, — ответил мне по телефону командир полка. — Во сколько прибудет его комбат?

— Точное время Ковалев не сказал. Говорит, к вечеру.

— Ладно, жди меня к пятнадцати часам. Хочу посмотреть, что ты там затеял. А потом уже и к танкистам…

После осмотра фронта работ во втором эшелоне нашей обороны командир полка одобрил мое решение и даже похвалил. Затем мы вместе двинулись к танкистам. На опушке леса, справа от шоссе, вскоре заметили четырех человек в черных комбинезонах. Один из них, стоящий в центре, показывал остальным рукой куда-то вправо.

— Они, — подсказал я командиру полка. — И комбат их прибыл…

— Рискуете, товарищи, — подходя к танкистам с тыла, заметил капитан Седых. — Ведь гитлеровцы отсюда всего в восьмистах метрах.

Протянул высокому танкисту руку, представился. Тот назвал и себя капитан Осипов, командир батальона 9-й танковой бригады. Затем добавил:

— Вот, провожу рекогносцировку местности. Смотрю, где бы лучше расставить танки…

Я так и впился глазами в капитана. Неужели он по-прежнему будет настаивать на засадах и запретит Ковалеву… Но нет. Капитан М. М. Осипов, к великой радости, начал так:

— Ковалев уже докладывал мне мнение вашего комбата. Что ж… Логично они тут все обмозговали. Только вот для прикрытия танков, особенно в ночное время, нужно было бы выделить хотя бы взвод пехоты. А то, знаете ли, вражеские автоматчики нет-нет да и просачиваются в тыл. К тому же и помочь экипажам надо. Окоп для танка вырыть — дело нешуточное.

Я, обрадовавшись первым его словам, сейчас так и обмер. Целый стрелковый взвод?! Да где же его взять?! И так оборона жидкая…

— Выделим, товарищ Осипов, — успокоил между тем танкиста командир полка. Я укоризненно глянул в его сторону. Седых подмигнул мне, будто сказал: "Молчи".

— Кроме того, — продолжал Осипов, — к танкистам нужна связь от вас, товарищ капитан. Ну и — само собой разумеется — мои люди должны быть зачислены у вас на все виды довольствия.

— Что ж, — произнес командир полка, — эти просьбы тоже удовлетворим. Правда, у нас с людьми туговато… Ну да ничего, что-нибудь придумаем! Значит, по рукам, как у нас говорят. — И Седых пожал руку капитану Осипову.

Простившись со всеми, комбат-танкист уехал. А командир полка, обращаясь одновременно ко мне и Ковалеву, сказал:

— Вот что, други. Теперь вы одной веревочкой связаны. За оборону отвечаете оба. Вы, танкист, все мои команды будете получать через него. Седых кивнул в мою сторону. — А вот взвод…

У меня снова заныло где-то под ложечкой. Но Седых, с минуту подумав, решительно махнул рукой, пообещал Ковалеву:

— Стрелковый взвод, старший лейтенант, с наступлением темноты прибудет в твое распоряжение! Пришлю из другого батальона. — И мне: — На довольствие всех их возьми к себе, товарищ Хомуло. Завтра к утру огневые позиции должны быть отрыты и хорошо замаскированы! Доложишь. И… смотри в оба, комбат, не прозевай начало наступления фашистов! Сажай слухачей ближе к проволоке. И еще… Сегодня полковую разведку пропусти за передний край, "язык" нужен. В случае чего окажи ей помощь.

На этом командир полка простился с нами и уехал к себе.

* * *

На следующий день я работал с командиром артбатареи, приданной батальону из полка. А затем еще и с командиром минометной роты. Уточнил им огневые задачи, привязал все это к местности.

Да, артиллерии батальону явно не хватало. Батарея и минрота, вместе взятые, перекрывали неподвижным заградительным огнем всего лишь около четырехсот метров по фронту. А линия обороны батальона тянулась почти на два с половиной километра. Вот тут и исходи.