Читаем Полное собрание сочинений в 10 томах. Том 5. Пьесы (1911–1921) полностью

между 105–106


Феодора

Со мною ты безжалостен.




Имр

Как ты


С царевной.




Феодора

Да, я вижу, что мужчины


Жалеют женщин только молодых.




Имр

И честных.




Феодора

Слушай, уступи мне Зою,


Единую соперницу мою


В привязанности Кесаря, и будешь


Ты первым полководцем наших войск,


Сановником империи всемирной.




Имр

Танцовщица, ужель забыла ты,


Что я даю, но я не принимаю?



между 106 и 107

Ты [знаешь] видишь, что игру ты проиграла.



107

И вор, столкнув прохожего с моста,



111, автограф 4

Такая уж удача мне.




Феодора

Ну что ж?



между 111 и 112, автограф 1

Тебя увидев, я помолодела,



113

Без ненависти и любви, а только



115–116

Стремительно порхающим ногам,


И стеблям рук, закинутых высоко.



118, автограф 4

Ну в добрый час! Ты поняла меня?



124, автограф 1

Что уж они его не занимают.



125, автограф 4

Но уноси его скорей, вот Кесарь.



127, автограф 1

Что делал здесь он?




Феодора

Говорил со мной.



вместо 128–131


Юстиниан

Но он в тюрьме.




Феодора

По моему веленью,


Вот этим подтвержденному кольцом,


Он до сих пор не схвачен.




Юстиниан

Дай кольцо мне.




Феодора

Возьми, но поступила я как надо.



вместо 134–136


Юстиниан

Что хочешь ты сказать? Он покушался


На жизнь твою?




Феодора

Ужель не слышишь ты,


Как голос мой дрожит, [ужель не видишь] не замечаешь,


Как разгорелись щеки у меня?



вместо 139–144

К созданьям твоего воображенья


А истинной опасности не видишь.




Юстиниан

Его ты любишь? Изменила ты?




Феодора

О, нет, когда б тебе я изменила,


Мне силы не хватило бы признаться.




Юстиниан

Зачем же ты его освободила?




Феодора

Чтоб от него самой освободиться.


Ты знаешь, мне уж скоро тридцать лет.



140

Его ты любишь? Отдалась ему?



143

Мне силы не хватило бы сознаться.



149

При каждом шорохе, при каждом звуке



152

Убьешь его, и будет много горше,



154

Любить меня, и будут пахнуть тленом



156

О, Кесарь мой, тебя любила я,



159

Меня предашь лукавящему змию.



160

Тебе я верю. Верю я всегда,



162

Одно есть средство защитить меня



вместо 164

Пусти его в Аравию обратно,


Дай войско для победы над врагами.



166–167

И никогда ко мне не возвратится,


То страсть моя [растает] исчезнет словно тень



169–170

Но все войска поручены уже


Мной Трапезондскому царю, и легче



173–176


Феодора

Об этом ты не беспокойся: Зоя


Уговорить сумеет жениха.




Юстиниан

А Зоя почему? Ужель пришелец


Как и тебя, ее обворожил?



178

Подумай, что ты говоришь.



179

Я рад, что ты мне правду рассказала



вместо 181–182

Согласен я.




Феодора

О, милый, как ты светел.


Пусть делает араб теперь что хочет.


Его уже забыла я, лишь ты


Сияешь мне слепительнее солнца,



183–185


Царь

Как счастлив я теперь, не правда ль, Зоя,


Мы стали ближе, есть теперь, о чем


Нам говорить. Араб... Он был испуган.



185, автограф 4

Нам говорить... Араб... Он был испуган?



189, автограф 1

Так громко в гулком небе, да крылатый



перед 192

(после минуты молчания)

193

Я никогда тебе не говорила



198–199

[Молю, не заставляй], не мучь меня, поверь, ведь я не в силах


Перед тобой признанье повторить.



198, автограф 4

Не мучь меня! Не заставляй, чтоб вновь



200

Но как случилось это?




Зоя

Я любила!



202–203, автограф 1

С гортанным диким голосом, с глазами


Голодного и бешеного зверя.



206

Он нежен, словно знойный ветер юга,



вместо 209–210

И царство, им потерянное, было


Исполнено такою красотою,


Таким неслыханным великолепьем,



вместо 216–217

Тебя прощаю я, но только должен,


Когда ты любишь, нам помочь обоим.


Что значит лишний для тебя поход?



220–221

Тот, для кого дороже славы мщенье,


Кто должен дом вернуть себе отцовский,



224

Меня уже совсем не любишь ты?



227

Что женщина не просто человек,



228, автограф 4

Но кроткий ангел с демоном свирепым



229–230, автограф 1

Таинственно в одной ней совместились,


И тем, кто дорог ей, она лишь ангел,



233

А на вопрос не отвечаешь мой.



между 235 и 236

Сраженья, путешествия и слава —


Какие непонятные слова!



238

И ратный конь мой выдержит едва ли



между 239 и 240

А воины наверно засмеются,


Увидев пред собой меня такого.



244, автограф 4

Оставь мне радость и любовь мою!




Действие пятое


Сцена первая

автограф 1

Юстиниан и Имр.


Юстиниан

Поход решен! Двенадцать тысяч войска


С Военного уже поднялись поля.


Уже путем Эгнациовым первый


Прошел отряд и только ждет вождя.


Царь Трапезондский отказался. Эти


Влюбленные причудливы всегда.


И слишком стар мой добрый Велисарий


И, молвить правду, слишком ненадежен.


Тебе вручить желали бы мы потому


Протекторство над нашими войсками,


Когда бы знали, что за ласку нашу


Ты черною изменой не заплатишь.




Имр

О, светлый кесарь, песня и измена


В одном и том же сердце не живут.


Чтоб вновь <нрзб.> твои колена ,


<Нрзб.> я снова буду тут.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Поэты 1840–1850-х годов
Поэты 1840–1850-х годов

В сборник включены лучшие стихотворения ряда талантливых поэтов 1840–1850-х годов, творчество которых не представлено в других выпусках второго издания Большой серии «Библиотеки поэта»: Е. П. Ростопчиной, Э. И. Губера, Е. П. Гребенки, Е. Л. Милькеева, Ю. В. Жадовской, Ф. А. Кони, П. А. Федотова, М. А. Стаховича и др. Некоторые произведения этих поэтов публикуются впервые.В сборник включена остросатирическая поэма П. А. Федотова «Поправка обстоятельств, или Женитьба майора» — своеобразный комментарий к его знаменитой картине «Сватовство майора». Вошли в сборник стихи популярной в свое время поэтессы Е. П. Ростопчиной, посвященные Пушкину, Лермонтову, с которыми она была хорошо знакома. Интересны легко написанные, живые, остроумные куплеты из водевилей Ф. А. Кони, пародии «Нового поэта» (И. И. Панаева).Многие из стихотворений, включенных в настоящий сборник, были положены на музыку русскими композиторами.

Антология , Евдокия Петровна Ростопчина , Михаил Александрович Стахович , Фёдор Алексеевич Кони , Юлия Валериановна Жадовская

Поэзия
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия