Читаем Полное собрание сочинений в 10 томах. Том 5. Пьесы (1911–1921) полностью

205, автографы 1, 4

Удары потаенные кинжалов



214, автограф 1

Он словно тигр, почуявший добычу,



вместо 215–216

Но я, клянусь, твои разрушу козни.



217

Вот, вот она, хваленая твоя



между 217 и 218

Вот, вот твоя любовь и вера в Зою!



218–220, автограф 4

И царственная кровь, вот доблесть сердца!


И Зоя соглашается с тобой!


Так что ж она? Царевна, для которой



223, автограф 1

Ее унизит или обольстит?



225, автограф 4

До этих пор...




Царь

Клянусь, она права!



230, автограф 1

Ты позабудешь славные походы,



между 231 и 232

Ты всюду будешь видеть только Зою


Спешащей на преступное свиданье.



вместо 238

И наконец с растоптанной любовью


Самой себе однажды не промолвит



239–240, автограф 4

Быть может, я действительно такая!


А что тогда ты знаешь?




Царь

Нет, довольно!



242, автограф 1

Слетелись диким роем искушенья,



между 245 и 246


Феодора

Я жду, что вот сейчас войдет араб.


Ну, что же?




Царь

Как решил я, так и будет.



246

И ты уйдешь со мной, оставив Зою?



249, автограф 4

Не уходи! Мне хорошо и страшно.



252, автограф 1

И слишком нежный... я — как облака,



258–259, автограф 4

Тогда ее ты, право, не достоин!




Царь

Достоин я и ухожу! Царевна,



261, автограф 1

Господь улыбкой светлой улыбнется,



вместо 263–216


Зоя

Уйди, оставь меня, я умоляю,


Мне слишком страшно!




Имр

Как, и ты, царевна!


Мой дом сожжен, от моего народа


Осталась только кучка беглецов,


И ты, и ты, чьи губы слаще меда,


Решила быть в числе моих врагов,


Я ухожу.



263–264, автограф 4

Не подходи ко мне, не подходи!


Молю тебя, не говори ни слова!



276–277

Я ухожу!



(Подходит ближе.)


Зоя

Но ты хотел уехать,


Ты мстить хотел, рассказывали мне?



278, автограф 1

Мне не увидеть ни морей, ни степи,



284–285

И страшною твоею красотой,


И этим телом трепетным виновна.



285, автограф 4

И телом ослепительным — виновна!




Зоя

286, автограф 1

Уйди, уйди, я о словах таких



289, автограф 4

Своей печалью, красотой и страстью.



290–292, автограф 1

Что человеку родина? Порог


Дверей, ведущих в звездные селенья.


Но я в тебе одной найти бы мог



291, автограф 4

Ведущие меня в мои владенья.



293

Небесного замену наслажденья!



294, автограф 1

Оставь меня, тебя я не люблю



301

Лишь страсть пронижет молнией летучей.



между 306 и 307

Ты ни на что ответить мне не хочешь,



307

И все слова мои и возраженья,



309

О, почему вдруг отступили стены,



311

Веселыми горячими лучами?



314

Вот ангел наклоняется над нами,



после 317

(Имр уносит ее. На мгновение показывается Феодора, оглядывается и улыбается.)


Действие четвертое

3, автограф 1

Не правда ли, тебе казалось странно,



7, автограф 4

Вся ночь в виденьях страшных и чудесных,



10, автограф 1

И клекот был — как звон стальных мечей.



13

Там молнии какие-то блистали...



15

Был темный стыд, как рок неотвратимый,



18

По переулку темному шел стыд



19

Проснулся... Небо было слишком ясно,



26

Где не увидишь ты ни роз, ни неба.



29–30

Порхающий незримо здесь и там,


Не для себя иль моего народа



33–34

Во мне зажгла таинственную страсть,


Лишь для нее, плясун надмирный , случай



35, автограф 4

Яви свою божественную власть!



36–37

Как ты забавно молишься! Люблю


И я сплетенье силлогизмов тонких;



49–51, автограф 1

Что так зовут твою императрицу?




Имр

Как Феодора? С черною косой


С горячим ртом и с легкими ногами,



53

отсутствует

54, автограф 1

Ха, ха... Теперь спасен я!



54, автограф 4

Ха, ха! теперь спасен я!



62

Однако скоро полдень, нам пора!



между 62 и 63, автограф 1

Тебе проститься с милою свободой,


А мне за стол — я что-то проглодался.



После 64

(Набрасывается на евнуха, валит его и закручивает ему голову его же собственным покрывалом. Потом выпрямляется и ждет.)

вместо 65–68

Ты здесь еще?




Имр

Прости, императрица,


Я здесь, чтобы благодарить тебя


И попросить назначить день венчанья


Меня с царевной Зоей.




Феодора

Ты безумен!



74

За скучную назойливость свою.



77–78

Нет, это слишком... кто там? Стража, люди,


Скорей сюда, на помощь!



(хочет уйти)

80


Феодора

Что говоришь ты?




Имр

(открывая плечо)

Видишь этот шрам?



86, автограф 4

С алмазами, не с золотом? Ты помнишь?



94

Ты! Ты тот Имр! Какое наважденье!



95–96, автограф 1

Скажи, меня еще ты хочешь?




Имр

Нет.




Феодора

102, автограф 4

Ах да, еще незрелая девчонка


И ты решишься женщину продать,



105, автограф 1

Моя судьба навеки сплетена.



Перейти на страницу:

Похожие книги

Поэты 1840–1850-х годов
Поэты 1840–1850-х годов

В сборник включены лучшие стихотворения ряда талантливых поэтов 1840–1850-х годов, творчество которых не представлено в других выпусках второго издания Большой серии «Библиотеки поэта»: Е. П. Ростопчиной, Э. И. Губера, Е. П. Гребенки, Е. Л. Милькеева, Ю. В. Жадовской, Ф. А. Кони, П. А. Федотова, М. А. Стаховича и др. Некоторые произведения этих поэтов публикуются впервые.В сборник включена остросатирическая поэма П. А. Федотова «Поправка обстоятельств, или Женитьба майора» — своеобразный комментарий к его знаменитой картине «Сватовство майора». Вошли в сборник стихи популярной в свое время поэтессы Е. П. Ростопчиной, посвященные Пушкину, Лермонтову, с которыми она была хорошо знакома. Интересны легко написанные, живые, остроумные куплеты из водевилей Ф. А. Кони, пародии «Нового поэта» (И. И. Панаева).Многие из стихотворений, включенных в настоящий сборник, были положены на музыку русскими композиторами.

Антология , Евдокия Петровна Ростопчина , Михаил Александрович Стахович , Фёдор Алексеевич Кони , Юлия Валериановна Жадовская

Поэзия
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия