Читаем Полное собрание сочинений в 10 томах. Том 5. Пьесы (1911–1921) полностью

Две родины для сердца я лелею,


Одна в Аравии, другая здесь,


И с жизнию расстаться я сумею ,


Когда тебе принадлежу не весь.




Юстиниан

Я слишком долго жил, чтобы не верить


Словам; чему ж и верить, как не им?


Твой конь стоит оседлан у порога,


И дан приказ признать тебя войскам.


Но чтоб святейший патриарх молиться


Сумел о воинской твоей удаче


Ты должен душу мне открыть и сердце[?].


Ты не предатель, да, араба имя


Достаточною служит в том порукой.


Но много ли, ответь, любил ты женщин?




Имр

Пусть патриарх в красе своих седин


Спокойно служит обо мне обедню.


Как все, и я любил лишь раз один:


Полны одной любовью мы, последней.



11, автограф 4

Он мой! Когда к нему я подошел,



66

И я не там! Прощай! Пора идти!



67

Еще одно мгновенье.




Имр

Вот гоплиты,



70

Иду!




Зоя

Один лишь поцелуй!




Имр

Вот Готы!



между 70–71

(Уходит.)


Сцена вторая

(Входит Феодора и стоит, незамеченная Зоей.)

71–72

Ушел... Как сон, увиденный под утро!


Ушел... И не поцеловал меня!



88

Как я... как я поцеловать хотела!



102

Так он уехал?




Феодора

Зоя, Зоя!



104

А ты, скажу ль? — тоскуешь по арабе!



114

Тунику в яд? Какую? Я не знаю.



131

Довольные, ища добычи, бродят...



146

Казалось мне, что ты его не любишь?



166

Но изменю их! Только злобный бык,



173

Перед тобой появится жених!



9


автограф 3

Охота на носорога

Пьеса в двух действиях из доисторической жизни


Действующие лица

Элаи, вождь племени

Тремограст, молодой мужчина.

1-й мужчина

2-й мужчина

Старуха

Аха, Элу — молодые женщины

Племя


Действие первое

Лесная поляна. Узловатые лапчатые деревья, сквозь которые просвечивает желтый закат. Под деревьями трава примята. Посредине поляны большая яма с набросанной вокруг свежей землей.

На одной из средних ветвей сидит спящий Элаи. Аха и Элу ползают по земле, выкапывая коренья.


Элу

Тремограста черный скорпион укусил.


Аха

Тремограст скорпиона раздавил. Я видела.


Элу

Корешков здесь больше нет.


Аха

Мои корешки. Не подходи.


Элу

Тремограста бешеный шакал укусил.


Аха

Шакал к реке убежал. Я слышала.


Элу

Тремограст яму копает.


Аха

Медведь яму копает. Крыса яму копает. Человеку яма зачем?


Элу

Тремограст медведя убил. Много крыс убил.


Аха

Тремограст длиннорукий охотник.

Входит старуха.


Старуха

Мне корешки.


Элу

Я не нашла.


Аха

Я съела.


Старуха (гоняясь за ними)

Белые мухи, змеиные жены, гнилые лужи, мне корешки.


Аха и Элу

Нет! Нет!


Старуха (останавливаясь над ямой)

Земля рот раскрыла, земля, кого хочешь съесть? Хочешь Элу? Хочешь Аха?

(Те вскрикивают от страха.)

Элу, корешки давай!

(Элу отрицательно мотает головой.)

Земля хочет Элу.

(Элу закрывает голову руками.)

Земля хватает Элу. (Тащит ее за колено к яме.) Земля ест Элу. (Спихивает ее в яму.) Кого еще хочешь, земля? Хочешь Аха?


Аха

Мои корешки вот.


Старуха

Ночью со мной ложишься. Ноги греешь.


Аха

Да, да.


Старуха

У луны большие рога выросли. Ноги плохо греешь — луна бодает.


Аха

Нет, нет.

(За сценой крики.)

Тремограст опять мужчин бьет.


Старуха

Не уходи. Корешков мне накопай.


Аха

Боюсь.

(Входят двое мужчин с палками; за ними Тремограст, колотя их дубиной.)


Тремограст

Копайте яму. Копайте яму.


1-й мужчина

Мы голодны.


Тремограст

Я поймал вам зайца.


2-й мужчина

Заяц был маленький.


Тремограст

Я убил вам гиену.


1-й мужчина

Гиена была вонючая.


Тремограст

Копайте яму. Копайте яму.

(Бьет их. Они прыгают в яму, оттуда показывается голова Элу.)


Элу

Старуха ушла?


Тремограст

Зачем в мою яму залезла? Женщинам яму нельзя копать.


Элу

Яма меня съела.


Тремограст

Яма маленьких не ест. Яма больших, сильных ест.


Старуха

Тремограст большой, сильный. Яма Тремограста ест.


Тремограст

Я выкопал яму. Яма — друг.


Старуха

Твои ноги топтали яму, твои руки копали яму, яма съела твою печень и глаза.


1-й мужчина

Яма ест Тремограста.


2-й мужчина

Днем не играешь, ночью не спишь.


1-й мужчина

Яму копать не хочу. Боюсь.


2-й мужчина

Не хочу. Боюсь.


Тремограст

Копайте яму. Копайте яму.


Старуха

Яма ест вашу печень и глаза.


Тремограст

Нет, яма съела мою печень и глаза. Яма сыта. Все спокойно. Копайте яму. Копайте яму.


Старуха

Не надо ямы.


Тремограст

Уходи! Почему не на четвереньках? Мужчина входит, женщина на четвереньках. Дурной глаз. Змея жалит, глаз смотрит. Становись! Уходи!

(Гонит старуху. Та и женщины на четвереньках отбегают в сторону.)

Пойте, пойте.


Мужчины (копая яму)

Голодно нам. Мы не охотились. Тремограст приказал. Яму роем. Яма зачем? Приказал.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Поэты 1840–1850-х годов
Поэты 1840–1850-х годов

В сборник включены лучшие стихотворения ряда талантливых поэтов 1840–1850-х годов, творчество которых не представлено в других выпусках второго издания Большой серии «Библиотеки поэта»: Е. П. Ростопчиной, Э. И. Губера, Е. П. Гребенки, Е. Л. Милькеева, Ю. В. Жадовской, Ф. А. Кони, П. А. Федотова, М. А. Стаховича и др. Некоторые произведения этих поэтов публикуются впервые.В сборник включена остросатирическая поэма П. А. Федотова «Поправка обстоятельств, или Женитьба майора» — своеобразный комментарий к его знаменитой картине «Сватовство майора». Вошли в сборник стихи популярной в свое время поэтессы Е. П. Ростопчиной, посвященные Пушкину, Лермонтову, с которыми она была хорошо знакома. Интересны легко написанные, живые, остроумные куплеты из водевилей Ф. А. Кони, пародии «Нового поэта» (И. И. Панаева).Многие из стихотворений, включенных в настоящий сборник, были положены на музыку русскими композиторами.

Антология , Евдокия Петровна Ростопчина , Михаил Александрович Стахович , Фёдор Алексеевич Кони , Юлия Валериановна Жадовская

Поэзия
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе
Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, но были и «Реквием», и лирика, и пронзительные последние стихи, и, конечно, песни – они звучали по радио, их пела вся страна, они становились лейтмотивом наших любимых картин. В книге наиболее полно представлены стихотворения, песни, поэмы любимого многими поэта.

Роберт Иванович Рождественский , Роберт Рождественский

Поэзия / Лирика / Песенная поэзия / Стихи и поэзия