Читаем Полное собрание сочинений в 8 томах. Том 6 полностью

Сенаторы, прошу вас, согласитесь.Тут не своекорыстье, видит бог.Я не руковожусь влеченьем сердца,Которое сумел бы заглушить.Но речь о ней. Пойдемте ей навстречу.Не думайте, что в обществе ееЯ отнесусь небрежнее к задаче.Нет, если легкокрылый купидонГлаза настолько мне залепит страстью,Что проморгаю я военный долг,Пусть сделают домашние хозяйкиИз шлема моего печной горшокИ тем меня навеки опозорят.

Дож

Решайте, как хотите, меж собой,Остаться ей иль ехать, но событья
Торопят нас.

Первый сенатор

Вам надо выезжатьСегодня ночью.

Отелло

Очень рад.

Дож

СойдемсяЗдесь снова к девяти часам утра.Оставьте нам кого-нибудь, Отелло,Кто б мог от нас приказы вам возить.

Отелло

Тогда вот мой поручик, ваша светлость.Он преданный и верный человек.Я думаю послать с ним Дездемону.Он сможет все, что надо, захватить.

Дож

Ну что же! — Господа, спокойной ночи. —Вот что, Брабанцио. Ваш темный зятьВ себе сосредоточил столько света,Что чище белых, должен вам сказать.

Первый сенатор

Отелло, берегите Дездемону.

Брабанцио

Смотри построже, мавр, за ней вперед:Отца ввела в обман, тебе солжет.

Дож, сенаторы и служители уходят.

Отелло

Я в ней уверен, как в самом себе,Но к делу. Попеченью твоемуЯ поручаю, Яго, Дездемону.Вели своей жене ходить за ней.
Как только будет первая возможность,Счастливо отплывайте тоже вслед.В моем распоряженьи меньше часу,А дел, а мыслей — и не перечесть!Пойдем побудем вместе на прощанье.

Отелло и Дездемона уходят.

Родриго

Яго!

Яго

Что скажешь, благородная душа?

Родриго

Как ты думаешь, что я сейчас сделаю?

Яго

Пойдешь и ляжешь спать.

Родриго

Утоплюсь сию минуту.

Яго

Попробуй только это сделать, и я навсегда раздружусь с тобою.

Родриго

Глупо жить, когда жизнь стала пыткой. Как не искать смерти, своей единственной избавительницы?

Яго

Жалкий дурак! Я двадцать восемь лет живу на свете и, с тех пор как научился отличать выгоду от убытка, не видал людей, которые умели бы позаботиться о себе. Прежде чем я скажу, что утоплюсь из-за какой-нибудь юбки, я поменяюсь своей бессмертной сущностью с павианом.

Родриго

Что же мне делать? Мне самому стыдно, что я так влюбился, но поправить этого я не в состоянии.

Яго

Не в состоянии! Скажите пожалуйста! Быть такими или другими зависит от нас. Каждый из нас сад, а садовник в нем — воля. Расти ли в нас крапиве, салату, иссопу, тмину, чему-нибудь одному или многому, заглохнуть ли без ухода или пышно разрастись — всему этому мы сами господа. Если бы не было разума, нас заездила бы чувственность. На то и ум, чтобы обуздывать ее нелепости. Твоя любовь — один из садовых видов, которые хочешь — можно возделывать, хочешь — нет.

Родриго

Будто бы!

Яго

А то как же? Чистейшее попущение крови с молчаливого согласия души. Будь мужчиной. Топиться! Лучше топи кошек и щенят. Я поклялся помочь тебе. Никогда мы не были так близки к цели. Набей потуже кошелек и отправляйся с нами. Измени внешность фальшивой бородой. Не может быть, чтобы Дездемона долго любила мавра. Набей потуже кошелек. Не может быть, чтобы мавр долго любил ее. Бурное начало будет иметь бурный конец. Набей потуже кошелек. Эти мавры переменчивы. То, что ему теперь кажется сладким, как стручки, скоро станет горше хрена. Она молода и изменится. Когда она будет сыта им по горло, она опомнится. Ей потребуется другой. Набей потуже кошелек. Если обязательно надо губить себя, придумай что-нибудь поумнее, чем воду. Набей потуже кошелек. С одной стороны, бывалая, хитрая венецианка, с другой — неотесанный кочевник. И я поверю в прочность их чувств! Она твоя! Набей кошелек монетами. Топиться совершенно лишнее. Пусть лучше тебя повесят, после того как ты получишь удовольствие, чем потонуть, ничего в жизни не видев.

Родриго

Ты не обманешь, если я положусь на тебя?

Яго

Перейти на страницу:

Все книги серии Полное собрание сочинений в 8 томах (1957-1960)

Похожие книги

В Датском королевстве…
В Датском королевстве…

Номер открывается фрагментами романа Кнуда Ромера «Ничего, кроме страха». В 2006 году известный телеведущий, специалист по рекламе и актер, снимавшийся в фильме Ларса фон Триера «Идиоты», опубликовал свой дебютный роман, который сразу же сделал его знаменитым. Роман Кнуда Ромера, повествующий об истории нескольких поколений одной семьи на фоне исторических событий XX века и удостоенный нескольких престижных премий, переведен на пятнадцать языков. В рубрике «Литературное наследие» представлен один из самых интересных датских писателей первой половины XIX века. Стена Стенсена Бликера принято считать отцом датской новеллы. Он создал свой собственный художественный мир и оригинальную прозу, которая не укладывается в рамки утвердившегося к двадцатым годам XIX века романтизма. В основе сюжета его произведений — часто необычная ситуация, которая вдобавок разрешается совершенно неожиданным образом. Рассказчик, alteregoaвтopa, становится случайным свидетелем драматических событий, разворачивающихся на фоне унылых ютландских пейзажей, и сопереживает героям, страдающим от несправедливости мироустройства. Классик датской литературы Клаус Рифбьерг, который за свою долгую творческую жизнь попробовал себя во всех жанрах, представлен в номере небольшой новеллой «Столовые приборы», в центре которой судьба поколения, принимавшего участие в протестных молодежных акциях 1968 года. Еще об одном классике датской литературы — Карен Бликсен — в рубрике «Портрет в зеркалах» рассказывают такие признанные мастера, как Марио Варгас Льоса, Джон Апдайк и Трумен Капоте.

авторов Коллектив , Анастасия Строкина , Анатолий Николаевич Чеканский , Елена Александровна Суриц , Олег Владимирович Рождественский

Публицистика / Драматургия / Поэзия / Классическая проза / Современная проза