Полуденный паром

Капитан. Этот ловкач всегда устроится. Раза три он подъезжал ко мне с покойной матушкой, да и папу он хоронил уже раза два. Про дюжину теток я и не говорю. И не такой уж крупный, а сколько матерей его рожало! Сегодня он тебя, значит, разжалобил.

Штурман (пытаясь прекратить разговор на эту щекотливую тему). Капитан! Я должен тебе кое-что сказать. На пароме двое сыщиков: один из угрозыска, а с ним оперативница.

Капитан. Из какого угрозыска?

Штурман. Парень из уголовного розыска. Все честь по чести — с удостоверением. Что они тут ищут, кого?

Капитан. Драчунов и бензин. Что дальше?

Штурман. Ты с этим народом еще не встречался? Интересно, все они так чудно выглядят? Ну, вроде начинающих подзаборников?

Капитан. Как им надо, так и выглядят. Артисты. Куда ты их дел?

Штурман. В свою каюту. Пускай там побудут.

Капитан

. Откуда они взялись?

Штурман. Из кузова. У них все есть — и анализы крови и отпечатки пальцев.

Капитан. И они тебе это сказали? Что-то не то. (Добродушно.) Ну, а кроме бензоцистерн и оперативников, какие другие чудеса у тебя на погрузке приключились?

Жена капитана. Эрвин, погляди на чаек! Ты таких красивых птиц видел? Словно белые голуби.

Капитан (отсутствующе). Да-да, голуби, настоящие голуби (тихо), пока башку не обделают. Ну, что еще случилось?

Штурман (хмуро). Одна в последнюю минуту сбежала.

Капитан. Кто сбежал?

Штурман. Женщина с двумя детьми. Как психическая дунула. Она с этим паромом не поедет, у нее дети! Пришлось опустить для нее апарель: если загорелось, сматывайся!

Капитан (побледнев). И ушла?

Штурман

. Ушла... Так и пустилась по пристани.

Капитан. Это... это... Знаешь, что это такое? (Ветер доносит до них сильный запах паленого хлопка.) Слушай, да ты горишь!

Штурман (ощупывая карманы). Я не горю.

Капитан (штурвальному). На вас что-то горит — проверьте. Не в кармане ли... Курить за рулем — сколько раз я говорил!

Штурвальный (нервно обшаривая себя). Товарищ капитан, я нигде не горю. Я некурящий.

Штурман (мрачно). Вьетнам горит. Индонезия горит. Полмира в огне. Не хватало, чтобы мы еще загорелись.

И как внезапный порыв ветра взбаламучивает зеркальную гладь, так беспокойство охватывает вдруг палубу. Люди подозрительно всматриваются друг в друга, вертят головой: их настиг медленно растекающийся над палубой запах паленого хлопка. Но на мостике воздух еще чистый. Каким-то шестым чувством капитан угадывает недобрую причину возникшего на палубе беспокойства и надвигающуюся опасность. Мальчик снова стучится в дверь, открывает ее и заглядывает в рубку.

Мальчик. Товарищ капитан...

На палубе становится все тревожнее, люди поглядывают на грузовик с хлопком, над которым, серовато мерцая, расплывается жуткий дымок. И внезапно праздничное море, красивое и переливчатое, начинает казаться людям враждебным, паром становится клеткой, люди понимают, что отсюда не убежишь

, что они в плену у синей воды и стального корпуса, и это чувство делает их другими.

Инвалид. Тийу, Тийу, сюда!

Ребенок, чувствуя инстинктом, что всего в несколько мгновений мир вокруг стал злым и угрюмым, возвращается в коляску и крепко прижимается к взрослому.

Парикмахерша спешит к своему доценту.

Тийу. Дядя, мне страшно.

Инвалид. Не бойся. Чего ты боишься?

Тийу. Не знаю.

Мальчик (у двери рулевой рубки). Товарищ капитан, мы...

Но капитаном уже целиком овладела тревога, ворвавшаяся с палубы в рубку.

Капитан

(угрюмо). Сегодня нельзя. Нет возможности! Извините.

Мальчик исчезает. Капитан бросает взгляд на боковые стекла рубки, за которыми виден плотный строй голов — и в профиль, и в три четверти, и в затылок. Все с недоумением смотрят на нижнюю палубу, пока что еще не догадываясь, по какой причине там так взволнованы. Капитан поворачивается к штурману, теперь у него совсем иной голос: металлический и в то же время шипящий.

Капитан. Пойди загони их вниз, в пассажирские салоны. Не мостик, а прямо базар: все сюда лезут! Читать не умеют: запрещено же!

Штурман скрывается. В рубку доносится его пронзительный голос, имитирующий голос капитана.

Голос штурмана. Все вниз! Нет, не на палубу, а в салоны! Что? Капитан разрешил? Ничего он не разрешал — вы мне не пойте! Живо!.. Мое лицо оставьте в покое... Скорее, скорее! Закройте дверь с той стороны. В пассажирский салон, я сказал, в пассажирский салон!

Шаги, шаги, шаги. Грузная поступь мужчин, стук женских каблучков. Через несколько минут верхняя палуба становится пустой. В рубке недоброе, зловещее безмолвие.

Жена капитана. Что случилось, Эрвин, что случилось?

Капитан. Не знаю. (Приказывающе.) Ступай в каюту!

Жена капитана. Я...

Капитан (тоном, не допускающим возражений). Я сказал, ступай в каюту. Уходи с мостика!