Послания

Организация Вселеннойбыла неясной нашим предкам,но нам – сегодняшним, ученым, —ясна, как божий одуванчик.Не на слонах стоит планета,не на китах и черепахах,она висит в пустом пространстве,усердно бегая по кругу.А рядом с ней планеты-сёстры,а в середине жарко солнце,большой костёр из водородаи прочих разных элементов.Кто запалил его? Конечно,Господь, строитель электронов,непостижимый разработчиквысокой физики законов.Кто создал жизнь? Конечно, он же.

Господь, великий Рамакришна,подобный самой главнойметагалактике гиперпространства.Он наделил наш разум телом,снабдил печалью и тревогой,когда разглядывает землюпод неким супермелкоскопом.А мы вопим: несправедливо!Взываем к грозному Аллаху,и к Богородице взываем,рассчитывая на защиту.И есть в Америке баптисты,что просят Бога о работе,шестицилиндровой машинеи крыша чтоб не протекала.Но он, великий Брахмапутра,наказывает недостойных,карая неизбежной смертью

и праведника, и злодея.Младенец плачет за стеною.На тополя снежок ложится.Душа моя ещё со мною,дрожит и вечности боится.Напрасен ладан в сельской церкви,напрасны мраморные сводыСвятопетровского соборав гранитном, медном Ватикане.Под чёрным небом, в час разлуки,подай мне руку, друг бесценный,чтоб я отвёл глаза от боли,неутолимой, словно время.

«Когда у часов истекает завод…»

Когда у часов истекает завод,среди отдыхающих звёздв сиреневом небе комета плывёт,

влача расточительный хвост.И ты уверяешь, что это однаиз незаурядных комет, —так близко к земле подплывает онаоднажды в две тысячи лет!А мы поумнели, и жалких молитвуже не твердим наугад —навряд ли безмолвная гостья сулитособенный мор или глад.Пусть, страхом животным не мучая нас,глядящих направо и вверх,почти на глазах превращается в газнеяркий её фейерверк,кипит и бледнеет сияющий лёдв миру, где один, без затейнезримую чашу безропотно пьётрождающий смертных детей.

«Жизнь, ползущая призраком в буйных…»

Жизнь, ползущая призраком в буйныхнебесах, словно пламя – сквозь лес,где Прокруст, венценосный ушкуйник,крепкий отцеубийца Зевес,Геба гордая с тютчевским кубкоми орлы – или вороны? Стой.В предвечернем безветрии хрупком,в тишине и густой, и простойя трезвею. В опасном просторетолько мёртвые боги плывутнаяву. Испаряется море,и любовь – что скудельный сосуд.Опрокинуться? Или пролиться?Не судьба. Знать, приказано нам —молча вдовствовать,тёмные лицаподнимая к иным небесам.

«Как нам завещали дядья и отцы…»