Последняя из рода Мун: Семь свистунов. Неистовый гон

Он бросил взгляд на Каталину, очевидно, понимая – при ней не стоило быть излишне откровенным.

Элейн не знала, как точно ответить на этот вопрос: ей казалось, что она многое разузнала о Ковине, при этом он сам будто бы потерял интерес к ней в последние дни. Его бдительность, возможно, усыпило ее примерное поведение. Да и предстоящий бал занимал умы всех в особняке – хозяину, вероятно, тоже было не до прачки.

Но сказать, что она сильно продвинулась вперед, было нельзя.

– Скоро будет бал. На него приглашен сам король Англорума. Все в предвкушении, – ответила Элейн.

Ллойд понимающе кивнул.

– Бал может стать знаменательным событием, – многозначительно произнес он, вновь бросая короткий взгляд на Каталину.

Та стояла рядом и загадочно улыбалась. Элейн была уверена, что Каталине приглянулся Ллойд. Было в нем что-то притягательное: то ли темные вьющиеся волосы, которые делали его облик романтичным, то ли гипнотизирующие глаза с длинными густыми ресницами, то ли выразительные губы, слишком изящные и полные для мужчины. Такие подошли бы девушке, чтобы вызывать в мужчинах непреодолимое желание украсть поцелуй.

– Может, но не для нас, не для простых прачек, – вздохнула Элейн.

Она не знала, как воспользоваться предстоящим праздником. Надеялась, что жизнь сама подскажет, что делать.

Взгляд Ллойда застыл на лице Каталины, затем он медленно оглядел ее плечи, талию, ноги, а следом отвернулся, будто и не разглядывал девушку. Элейн подавила улыбку.

– Приходи сегодня в таверну «Лисий хвост», это недалеко от усадьбы Торэма, – предложила она и лукаво добавила: – Мы с Каталиной там будем.

Все еще не глядя на них, Ллойд неопределенно пожал плечом.

– Если меня не займут другие дела, – ответил он.

Отложить все занятия ему удалось: вечером он явился в таверну. Каталина была рада, с ее губ поначалу не сходила улыбка. Правда, настроение ее чуть изменилось, так как кроме внимательных долгих взглядов Ллойд ни словом, ни жестом не выказывал своего к ней интереса. Грустила подруга Элейн недолго. Когда ей не удалось расшевелить Ллойда живой беседой, она села за столик к своим приятелям.

– Если тебе нравится Каталина, почему бы не пригласить ее на прогулку? – прямо спросила Элейн.

Ллойд пронзительно взглянул на нее, затем покачал головой:

– Она – твоя поддержка в доме Ковина. Не хочу лишать тебя ее. Пускай ее внимание будет полностью твоим.

– Я тронута, но правда, ни к чему такие жертвы.

Между ними повисла неловкая пауза.

– Это мило, что ты так обо мне беспокоишься, – заметила Элейн. – Ты помогал мне с самого начала. Совершенно бескорыстно. Спасибо.

Взгляд Ллойда устремился в пространство – он обдумывал то ли ее слова, то ли свой ответ.

– С самой нашей первой встречи я почувствовал некое родство душ. Большинство людей, которых я встречаю, довольно поверхностны. Они вспыхивают и остывают. Их огонь загорается и потухает. Твой же горит уверенным пламенем. Он мог превратиться в едва тлеющие угли, но ты раздула из них пожар, способный поглотить все живое. Я же, как мотылек, полетел на этот обжигающий свет. И, я чувствую, есть опасность сгореть. Я близок к этому. Однако пока держусь, лишь с любопытством летая рядом.

Элейн не знала, что делать с этим признанием; она не была уверена, что поняла все эти многозначительные метафоры. Поэтому, решив не задавать лишних вопросов, просто продолжила пить медовуху из высокой деревянной кружки. У нее было слишком много собственных забот, чтобы вдаваться в глубокий смысл речей Ллойда.

Вскоре она почувствовала усталость. Но Каталина еще не собиралась возвращаться в дом Торэма.

– Иди одна, я приду позже.

– И думать не смейте, – заявил вдруг Ллойд. – Ты не знаешь, что в городе появился душегуб? Вы должны вернуться домой вместе.

Каталина отмахнулась:

– Здесь совсем близко. Вряд ли он поджидает нас под дверью этой Солнцем забытой таверны.

Ллойд шагнул к ней ближе, аккуратно взяв за локоть:

– Никто не знает, где он и что планирует. Думать, что ты в безопасности, – верх безрассудства.

Видимо, что-то во взгляде Ллойда заставило Каталину пересмотреть свои планы. Он проводил их до ворот особняка мормэра и, бросив сухое «до встречи», удалился.

– Знаешь, слишком уж он загадочный, – заметила Каталина, открывая калитку.

Обе успели сделать всего пару шагов, прежде чем заметили движущийся в их сторону факел. В темноте невозможно было разобрать, кто именно его нес.

Наконец свет огня вырвал из темноты лицо.

– Хозяин, – промолвила Каталина.

– Господин Торэм. – Элейн попыталась сделать книксен, старательно изображая послушание и учтивость.

Ковин резко остановился – видимо, в темноте он тоже не сразу заметил девушек. Затем подошел ближе.

Элейн невольно сделала пару шагов назад. Пламя пугало ее. Ковин был достаточно близко, чтобы заметить это.

– Что вы тут делаете в такое время? – резко спросил он, подозрительно оглядывая прачек.

У Каталины от страха, похоже, отнялся язык, поэтому, с опаской косясь на факел, ответила Элейн:

– Мы были в трактире, господин. Отдыхали.