Последний герой нашего времени

— Не думаю — знаю. Новые люди — это же мечта властителей всех времён и народов. Не самостоятельные новые люди, конечно, а такие, которых можно использовать в нужных целях. Франкенштейн, клоны, киборги, зомбированные куклы — много было всяких идей, и наверняка были попытки реализовать эти идеи. С точки зрения людей, привыкших править, мой сынишка — всего лишь генетический мутант, превосходящий по своим физическим и умственным способностям обычного человека. "КК", как и любое научное открытие, — это палка о двух конца. Ребёнок — это ещё полуфабрикат, заготовка, из которой можно выточить всё что угодно. Иммунитет к негативу приходит не сразу… Викинги приносили своим детям птенцов, чтобы детишки вырывали им лапки и ломали крылья — они растили будущих убийц. Как ты думаешь, почему я не обратился со своей идеей к властям или к военным — у меня ведь есть среди них хорошие знакомые? Вот то-то и оно… Когда Ваня станет взрослым, его уже не согнёшь, а сейчас он ещё пластичен и податлив. Этика — это ведь не только результат врождённых наклонностей, даже впечатанных в генетический код, но и продукт воспитания, особенно воспитания в детском возрасте.

"Он прав, — думал Александр, слушая Вадима, — абсолютно. Не потому ли и я сам не спешил осчастливить своим открытием власть имущих? Не очень-то я верю в искренность севших в высокие кресла радетелей за благо народное, особенно если посмотреть, что они и их предшественники сделали со страной. И поэтому…".

— И поэтому, Саша, — Костомаров словно услышал мысли Свиридова, — нам с тобой следует соблюдать крайнюю осторожность. Есть у меня подозрение, что волшебным нашим снадобьем могут заинтересоваться не только князья-бояре отечественного производства, но и короли одного заморского царства-государства. Наследили мы немножко во времена оны…

Несмотря на нарочитую шутливость тона, Вадим был предельно серьёзен — это было видно по выражению его глаз. Александр понял, о чём идёт речь, — он знал, чем занималась фирма с красивым названием "Грёзы Музы", как создавалась её уникальная продукция, и кто был её партнёром. И ему почудилось, что в тёплом весеннем воздухе потянуло мертвящим зимним холодом…

Идущие по следу

Хьюго Саммерсу было неуютно в небольшой уютной комнате, наполненной мягким полусветом и вкрадчивым антуражем конфиденциальной беседы.

Он, привыкший всегда сидеть комфортно и при этом — не с презрением, упаси Бог, а всего лишь чуть пренебрежительно смотреть на собеседника (так, чтобы собеседник этого не заметил), сейчас вынужден был держать спину неестественно прямо, не решаясь откинуться на кожаную спинку кресла. Но даже эта поза напряжённого внимания давалась ему с трудом — Саммерсу хотелось встать и слушать, стоя по стойке "смирно": он очень хорошо знал, что за люди с ним беседуют.

Напротив него за низеньким столиком наподобие тех, что стоят в кафе-барах, сидел одутловатый круглолицый человек неопределённых лет. Этот человек мог бы сыграть роль доброго Санта-Клауса, если бы не выкаченные глаза и клешнеподобные руки, делавшие его похожим на краба-трупоеда. "Краб" говорил негромко, цепко ощупывая Саммерса взглядом стеклянно-водянистых глаз, однако при звуке его голоса по спине Хьюго то и дело пробегал неприятный холодок.

Третий участник беседы — помощник "краба", сидевший рядом со своим боссом, — угловатой хищной статью и резкостью движений напоминал богомола. Саммерс не питал никаких иллюзий относительно профиля этого "специалиста", однако "краб" внушал ему куда больший страх: тот, кто отдаёт приказы, всегда опаснее того, кто их только исполняет.

— Итак, вы сотрудничали с некоей русской фирмой, — подытожил "краб".

— Да, сэр, — с готовностью подтвердил Саммерс. — Она называлась "Грёзы Музы" и находилась в Санкт-Петербурге. Они поставляли нам… э-э-э… литературное сырьё.

— Нас интересует это сырьё, — голос "краба" звучал обманчиво мягко, — вернее, не само сырьё, а способ его добычи. Вы меня понимаете?

— Не совсем…

"Богомол" ухмыльнулся, но промолчал, а не лице "краба" промелькнуло подобие снисходительной улыбки.

— Нам известно, что в технологическом процессе приготовления этого литературного сырья применялся сильный психотроп. Нас интересует это ноу-хау. Кто из ваших бывших русских партнёров располагает исчерпывающей информацией по данному аспекту?

— Господин Алексеев Сергей Леонидович — он создатель препарата. Информация также имеется у Дианы, помощницы и любовницы Алексеева, но не детальная. И есть ещё Вадим Петрович Костомаров, деловой партнёр Алексеева и бывший генеральный директор "Грёз". Степень его осведомлённости мне неизвестна, однако можно предположить, что ему известно многое. К сожалению, после того, как в России заварилась первобытно-феодальная каша, — Саммерс выдавил из себя бледную тень улыбки, — все наши контакты прервались. Там сейчас очень трудно работать…

— Если понадобится, — хитиновым голосом скрежетнул "богомол", — вы отправитесь туда лично и восстановите эти ваши контакты.