Последний герой нашего времени

— У тебя свободно? — непринуждённо спросила девушка и, не дожидаясь ответа Тэга, грациозно опустилась на соседний стул. Обернулась к стойке, щёлкнула пальцами, и ей тут же принесли какой-то мудрёный коктейль. "Это гламурное пойло стоит сумасшедших денег, — раздражённо подумал Тэг, — а толку с него… У мидлов всё не как у людей".

Он беззастенчиво разглядывал девушку — а что, она сама сюда припёрлась! — и вскоре понял, что её наряд — искусственный. Искристое платье мидлы от глубокого выреза до пят было соткано из световых лучей и представляло собой многоцветную голограмму. Красиво, спору нет. И удобно: с помощью пульт-браслета — вон он, на левом запястье незнакомки, — можно изобразить на себе хоть джинсы, хоть деловой костюм. А можно и вообще убрать всю эту засветку и остаться голой — тоже очень удобно… в определённых ситуациях. И никаких проблем с законом о нравственности, запрещающим сексуальные провокации: внешне всё пристойно. Стоимость дресс-генератора — эмиттерного пояса, ожерелья и сенсорного пульта — превышает годовой заработок любого полуфаба, но эта Барби наверняка не считает каждый энергобакс — их у неё, похоже, навалом: личный чип в форме кулона оправлен в золото, и титановая шейная цепочка к нему тоже золочёная.

"Красивая особь, — думал Тэг, разглядывая мидлу, — но какая-то… синтетическая. Из реальной одежды на ней, надо думать, одни трусы — здесь тепло. А всё остальное — обманка. Может, и личико у неё сделанное — фокусы пластической хирургии или тоже голограмма. Спецэффект ходячий — ребята рассказывали о сексуально озабоченных старухах, выдающих себя за молодых девчонок. Накачиваются стимуляторами, маскируются — и вперёд, урвать под занавес жизни половых радостей. Хотя… Движения-то у неё как у танцовщицы, их не подделаешь. А может, она жена какого-нибудь крутого мидла и решила развлечься на свой манер, пока её муж оттягивается со "сладкими девочками"? Бывает и такое…".

Он почувствовал, что у него слегка кружится голова. От девушки пахло аттрактантом — известная фишка. Это как в рекламе, где на парня, обрызгавшего подмышки "суперспреем" от пота, бабы кидаются из всех углов, на ходу срывая с себя тряпки. Или наоборот — мужики (все подряд) заворожено тянутся за девицей, использующей крышесносный дезодорант, как самцы за самкой во время течки.

А девушка лениво потягивала через соломинку свой коктейль и наблюдала за Тегом, наслаждаясь произведённым впечатлением и не сомневаясь в собственной неотразимости. Что видел этот парень в своей жизни? Простушек-полуфабок да виртуальных шлюх, а тут до него снизошла полубогиня! Она его выбрала, и она им попользуется — этот молодой полуфаб наверняка сумеет помять её как следует. Мидла змеиным движением облизнула губы.

Тэг не сомневался в её намерениях — на правой руке девушки ярко светился зелёным браслет-интентор. Зелёным — это означало, что носительница браслета готова к половому контакту и добивается его. А чисто зелёный цвет говорил о том, что она ищет традиционного секса, без всяких извращений, — лесбиянки (в дополнение к зелёному) расцвечивали свои интенторы розовыми полосками, любительницы садо-мазо — чёрно-белыми. Удобно и очень функционально, и нет опасности быть обвинённым в сексуальных домогательствах. Вот если бы браслет был погашен или, хуже того, светился бы красным… А так — всё ясно, и не надо ходить вокруг да около и зря терять время. Тэг чувствовал, что он хочет эту холёную особь, — природу не обманешь, и разве не за этим он и сам сюда пришёл? — но почему-то молчал, удивляясь самому себе.

Девушке надоела игра в молчанку. Она отодвинула бокал с недопитым коктейлем и обволакивающе-томно произнесла, слегка растягивая гласные:

— А я знаю, чего ты хочешь…

И тут Тэга прорвало, словно внутри него долго зрел нарыв, болел и наконец лопнул. В этом его внутреннем нарыве годами копилось всё: раздражение от монотонной работы, приносящей Тэгу только деньги, но не радость; осточертевший фальшиво-заботливый голос "домового"; безлюбая виртуальная любовь второпях; ненависть к этому громадному городу, перемалывающему людей с равнодушием мусороперерабатывающей машины; глухая тоска от ощущения того, что он, правильный полуфаб по имени Тэг, ежедневно принимающий наркотики, — не человек, а всего лишь крохотный винтик этой чудовищной машины, и если этот винтик станет нефункциональным, его тут же выбросят и заменят новым, исправным винтиком. И последней каплей стала сегодняшняя он-лайн казнь, за которой с наслаждением наблюдали такие же винтики-люди — люди, которым уже мало потоков крови, льющихся с экранов стереовидения, и которым нужна реальная кровь и реальная смерть, и как можно более мучительная. Тэг почему-то верил сказанному верзилой за соседним столиком — он не сомневался, что в прозрачном шаре действительно растворили в кислоте писателя: человека, осмелившегося напомнить винтикам о том, что они — люди, и поэтому они должны думать. Таких преступлений империя United Mankind не прощает…