Последний костер

Живет себе служивый, не стрижется, не бреется, носа не утирает, одежи не переменяет, живет – богатеет, куда деньги девать не знает. До того разбогател, что начал помогать бедным. Тут и пошла о нем слава по всему графству, по всем людям.

Вот так и прожил солдат четырнадцать лет, а на пятнадцатом году не хватило у графа казны, да и велел он казначею у солдата денег занять, а за то наградить его чином сотника, а то и тысячника, коли пожелает. Но не пожелал солдат чинов армейских, а захотел жениться на одной из графских дочерей.

– Изволь, – говорит граф. – Да только я дочек неволить не буду, какая сама того пожелает, такая за тебя и пойдет.

Велел он списать с солдата портрет да показать его дочерям, а было у него их три. Вот позвал граф дочерей своих и говорит старшей:

– Ну, пойдешь ли за него замуж? Он меня из нужды великой выведет.

– Не хочу! – кричит. – Я лучше за безымянного пойду!

А безымянный откуда взялся – стоит позади с пером да со свитком, услыхал это и записал ее душу.

Спрашивает отец среднюю дочь. Та в ответ:

– Как же! Я лучше к Маре в услуженье вечное пойду, лучше за безымянного выйду, чем за него!

Безымянный записал и другую душу.

Спрашивает отец у меньшей дочери. Та поплакала, погоревала, да согласилась.

Пока суд да дело, пока к свадьбе готовились, сошел и пятнадцатый год службы солдата. Позвал он к себе безымянного да говорит:

– Ну, служба моя покончилась: сделай теперь меня молодым.

Только молвил, как тут же закрутилась метелица страшная, а как спала – стал солдат таким молодцем, что ни в сказке сказать ни пером написать. Обвенчались они с дочкой графской, да стали жить-поживать, добра наживать.

А безымянный прибежал к Маре, а та с него отчету требует:

– Что как солдат?

– Отслужил свой срок верно и честно, ни разу не брился, не стригся, одежи не переменял.

Рассердилась на него Мара.

– В пятнадцать лет, – говорит, – не мог соблазнить ты солдата! Что даром денег потрачено, какой же ты безымянный после этого?

И заморозить на веки его захотела.

– Постой, госпожа! – кричит безымянный. – За солдатскую душу у меня две записаны.

– Как так?

– Да вот так: задумал солдат на графской дочке жениться, так старшая и средняя сказали отец, что лучше за безымянного замуж пойдут или к тебе в услуженье, чем за солдата. Стало быть они – наши!

Заулыбалась Мара и отправила безымянного обратно – за девичьими душами.

Янару очень понравилась эта сказка, хоть и сомнительно выглядел солдат, пятнадцать лет служивший злой богине. Да и безымянный со свитком и пером для знающего человека выглядел смешно, ведь так называли вечных спутников Мары, снежинок.

А еще заметил молодой жрец, что в сказках сливались роли богини зимы и Смерти. Все чаще и чаще не делали сказители меж ними различий. Хотя это и правда отчасти, близка Мара со своей старшей сестрой, и любит собирать души, но все ж Госпожа Пустошей стоит выше.

Покидал эту деревню Янар не без печали – уж больно радостной она была. Зажиточная, полная счастья, растущая. Именно в такой бы деревне ему хотелось осесть на старости лет, но все чаще сталкивался жрец с другими: нищими, полупустыми, забитыми. Холодными. И не в отсутствующем огне здесь дело, иначе смог бы он помочь, а так не знал священник, что же делать. Пустые стояли деревни, потому что забирали господа земель молодых на войны, в свое услужение, где они гибли без счета. Нищие они были, потому что плохо рожала земля, истосковавшаяся по благословениям Ниневии. Богиня плодородия вновь отправилась в дальние странствия, в поисках способа вернуть своего возлюбленного, а оставленные ею земли хирели и чахли в тоске.

Янар хорошо помнил то, что рассказывала ему Ивон о своей покровительнице. Он вообще хорошо помнил все беседы с ней, начиная с самой первой, когда они познакомились в саду ее ордена.

В каждом ордене есть свои правила и обычаи. Иштар принимает только женщин, Траст только мужчин. Жрецы Идриса и Ульга должны знать древнее наречие, а Андруил – уметь стрелять из лука, пусть даже сами они не охотники. У служителей Анвара есть только один критерий – они должны истово верить, чтобы суметь призвать огонь.

Что-то желающее войти в орден должны уметь до вступления, чему-то обучают после. Многие ордена имеют свои ритуалы инициации, подобный есть и у жриц Ниневии.

Каждая жрица богини плодородия достигнув определенного возраста начинает искать себе партнера. Когда придет срок, девушка должна лишиться девственности, в надежде на самый великий дар своей покровительницы, означающей особое расположение богини. По давней традиции партнера девушки ищут среди таких же юных послушников при ордене Похищенного бога, но стать им может кто угодно.

По какой-то прихоти судьбы Ивон выбрала Янара.