Послеполуденная Изабель

– Все в порядке, Сэм. Она всегда была рядом. С того момента, как я обнаружила, что влюбляюсь в тебя, я знала, что ты терзаешься в противоречиях, но все равно пошла за тобой – и получила тебя. Точно так же, как знаю, что был момент, когда ты мог сбежать к ней. Но ты выбрал меня. Что, оглядываясь назад, могло быть ошибкой. И вот мы здесь, спустя все эти годы хаоса, а она все равно рядом. Повезло тебе. Твоей великой страсти, твоей великой истории. Особенно потому, что у вас обоих была другая жизнь в другом месте. Мы хотим того, чего не можем иметь. А имеем то, чего, как вскоре обнаруживаем, нам, может, и не хочется. Так оно и бывает. Любовь. Вечная погоня. Сладкая боль. Великая непрекращающаяся мечта. Ты все еще мечтаешь о любви, не так ли?

Еще глоток вина.

– Конечно.

– Есть какие-нибудь перспективы на горизонте?

Я лишь пожал плечами.

– Значит, есть кто-то, кто привлекает твое внимание?

– Откуда ты это знаешь?

– Потому что ты был моим мужем. И потому что, в отличие от меня, ты все еще романтик.

Я улыбнулся.

– Виновен по всем пунктам.

– Да ладно, ты можешь рассказать мне о ней.

– Пока нет, – ответил я.

Были причины, по которым я все еще относил Лорри Уильямс к категории «пока нет». Мы познакомились, когда стояли в очереди на вход в The Vanguard

. Она была с двумя подругами. Я был один. Она заметила, что я читаю DownВeat – самый популярный американский журнал, посвященный джазу. И спросила меня, не музыкант ли я. Мы разговорились.

– Ты всегда один, когда слушаешь джаз? – поинтересовалась она.

Я объяснил, что разведен, что у меня есть сын, который вот-вот поступит в колледж, и что я свободен.

– В смысле только что с кем-то расстался… или я слишком любопытна, или слишком забегаю вперед?

В этом смысле Джулианна отставала на два месяца. Поэтому я сказал:

– Да, с недавних пор свободен… но без всякого похмелья.

– Мне нравится. Хороший оборот. Я разведена и тоже свободна с недавних пор… Хотя развод произошел пять лет назад.

– Дети?

– Не хотела их… или, по крайней мере, не с ним.

– А потом?..

– Биологические часы показали, что уже слишком поздно. И опять не тот парень.

Распахнулись двери, запуская посетителей на ночной сет с началом в 23:00. Она назвала мне свое имя. Я назвал свое. Она представила меня своим подругам – с виду ровесницам. Обе с обручальными кольцами. Они пригласили меня присоединиться к ним за столиком. Я узнал, что одна из женщин – ее звали Джоан – отмечала в тот вечер свой день рождения, и что они вместе учились в колледже много лет назад. Я сказал, что не хочу портить им вечер, но предложил Лорри обменяться телефонами. Она записала свой номер в мой блокнот, а я нацарапал свой в ее блокноте.

Несколько раз во время того концерта – исполняли музыку Томми Флэнагана и его трио – я замечал, что Лорри поглядывает в мою сторону, а затем просто кивнула мне, давая понять, что уловила мой интерес. Я выждал положенные сорок восемь часов, после чего позвонил и договорился о встрече. Она предложила съездить в Ист-Виллидж, посмотреть экспериментальное американское кино 1960-х годов в киноархиве «Антология». Я чувствовал, что это своеобразный тест. Она преподавала киноведение в Новой школе. Я явился в элегантном костюме. Ей понравилось. Понравилось и то, что я знал кое-что о режиссере (Стэн Брэкидж – поисковая система в помощь). Понравилось, что после этого мы пошли в мексиканскую забегаловку и болтали без умолку до полуночи. Я посадил ее в такси до дома, вручил водителю 20 долларов и сказал, что поездка за мой счет. Прежде чем он тронул с места, она быстро поцеловала меня в губы и сказала:

– Классный вечер.

Такими же были и следующие три вечера. Разговоры, разговоры и снова разговоры. Мы многое узнали друг о друге; растущее тихое чувство общности подчеркивалось нерешительностью, которая возникает из-за слишком большого недавнего романтического разочарования и желания обойти боль стороной. И все же, все же… Поздним субботним вечером, на четвертом свидании, когда мы выкатились из бара почти в час ночи, она вплелась пальцами в мои пальцы и сказала:

– А теперь я действительно хочу, чтобы ты пригласил меня к себе.

Секс был осторожным, немного неуверенным. Лорри призналась, что со времени последних неудачных отношений она почти год ни с кем не была.

– Надеюсь, я не разочаровала.

– Не смей так думать, – сказал я. – Это было в первый раз. Мы оба нервничали. И вряд ли это было ужасно. «Завтра будет новый день», и все такое.

На следующее утро мы нащупали хороший ритм. Быстро созревало чувство соучастия. После этого я побежал за воскресной «Нью-Йорк таймс» и провизией. Вернувшись в квартиру, взбил омлет, поджарил рогалики, приготовил две «Кровавые Мэри» и сварил кофе.

– Наш первый совместный завтрак, – сказала она, наклоняясь, чтобы поцеловать меня.