Постсекулярный поворот. Как мыслить о религии в XXI веке

Принципиальный момент, касающийся «панк-молебна», заключается в том, что он не был направлен против самой возможности пересечения религиозной и политической сфер, он не был направлен против самой возможности постсекулярных гибридов как таковых. Он был направлен против конкретного воплощения постсекулярного гибрида – симфонии государства и церкви – и выдвигал в качестве альтернативы иной тип гибрида, в котором православная культура оказывается на стороне гражданского протеста (то есть в логике нашего исследования противопоставил «оппозиционную» модель постсекуляризма «провластной»). В этом смысле «Пусси Райот» предложили радикально иную, инновационную реакцию на ситуацию постсекуляризма: вместо классической секулярной реакции, подразумевающей стремление разбить складывающиеся постсекулярные гибриды и вновь отделить религию от того, с чем она успела сплестись, панк-группа, действуя в логике новых постсекулярных реалий, попыталась противопоставить одному гибриду – другой.

По всей видимости, в условиях постсекуляризма речь не идет о восстановлении старых, устойчивых границ и преодолении гибридности как таковой; речь идет о выборе между разными гибридами. Вместо отвергаемого ими гибрида «Пусси Райот» предложили свой: «панк-молебен» был актом присваивания религиозного содержания и использования религиозного пространства с целью его перенаправления в иное, не санкционированное властями русло. Направить содержание христианства против проводимой в стране политики – вот в чем заключался главный радикализм акции.

Судя по всему, именно с этим радикальным курсом «панк-молебна» на выстраивание альтернативных механизмов пересечения религиозной и политической сферы и было связано нежелание ни экспертов, ни обвинения, ни суда видеть в «панк-молебне» очевидную политическую составляющую. Деполитизация акции была одной из внутренних смысловых ниточек, связывавших в единую цепочку весь судебный процесс – от расследования до вынесения приговора. Вот, в частности, как деполитизируют акцию эксперты:

Анализ текста исследуемой песни участниц группы Pussy Riot в целом позволяет выявить явную искусственность, логическую необоснованность включения в песню, исходя из ее общей смысловой композиции, следующего ее текстового фрагмента, размещенного в начале текста песни и повторенного в ее конце; «Богородица, Дево, Путина прогони | Путина прогони. Путина прогони».

Указанный текстовый фрагмент выглядит совершенно посторонним и выбивающимся из контекста исследуемой песни, содержательно посвященной оскорблениям и издевательствам в отношении не Путина, а социальной группы православных верующих. При этом указанный фрагмент, учитывая, что в отношении указанного лица в песне не использованы оскорбительные слова и выражения (в отличие от других лиц, упомянутых в песне), может свидетельствовать лишь о дополнительности и второстепенности мотива совершения акции по политической ненависти или вражде.

Фамилия Путин употреблена участницами акции с высокой вероятностью с целью создать основания для последующего искусственного позиционирования данной акции как выражения политического протеста против власти, против высших должностных лиц и т. д., чтобы выставить себя «узницами совести, преследуемыми властями за критику» и т. п., осознавая возможность наступления ответственности за проведение акции и предвидя наступление такой ответственности. В действительности это известный прием «снятия ответственности», являющийся обычной уловкой[320]

.

Эта же стратегия деполитизации используется прокурором, фактически повторяющим логику экспертов: