Поцеловать небеса. Книга 1

И тогда рыба уже не кололась так больно, а презрение и надменность окружающих утрачивали всякую силу.

А может, я все придумала?… Не было ничего… Ни презрения, ни обид. Это сердце мое, изболевшееся без заботы и человеческого тепла стало каменным. И виделась мне только одна сторона Луны, темная, та, которая не видна никому…

После смены, в девять или десять вечера я отправлялась домой, двумя автобусами с пересадкой. Один из маршрутов заканчивал ходить ровно в девять двадцать… И если я не успевала на него, то поездка домой становилась настоящей проблемой. Но, и успев на автобус, я не решала всей проблемы целиком. Там, в конце пути, мне предстоял долгий пеший переход через запущенную улицу частного сектора в нашем криминальном районе. Я шла к дочке, несла пакеты небывалой еды, которую мне давали в долг, и сердце выбивало бешеную дробь от страха, что я так и не достигну цели.

Но мне везло… И каждый раз я добиралась до дома без особых приключений. Хотя, если вспомнить меня ту, прежнюю, то я и сама могла убить кого угодно на месте без особой жалости. Я боролась за выживание.

Глава 8

В этот день, с самого его утра, чувствовалось неладное. Приближался двухнедельный срок моей стажировки, после которого меня должны были либо оставить здесь, либо попросить вон.

Нас было двое: я и снова Оленька. Но оставить должны были только одну. Девчонки за витриной вяло перешептывались, поглядывали в мою сторону. Что ж, я легко прочитала откуда-то из космоса, что пора собирать вещи…

У нашей старшей были свои любимицы и свои опальные. Меня она невзлюбила с первого дня, видимо, за четкую жизненную позицию.

– Пойдем со мной, – поманила она меня пальцем в свой кабинет.

Я пошла, опустив голову, с ужасом думая о том, как я объясню свое увольнение наивным дочке и Сашеньке, которые больше, чем любят – верят в меня.

– Дело в том, что мне не нравится, как ты работаешь… Девочки говорят, что у тебя не хватает фантазии на оформление витрин, ты неохотно выполняешь свои обязанности. И мы приняли решение, что ты не будешь больше здесь работать…

Оформление витрин не имело ко мне вообще никакого отношения. И я не помню, чтобы хоть раз отказалась от какой-нибудь работы. Я даже ни разу не выпила за эти две недели и не явилась сюда с похмелья…

Я смотрела на старшую и не видела ее…

Сколько раз произносила она эти слова? Думала ли она, что решает судьбы человеческие в этот момент?..

Мой отрешенный взгляд устало переместился в будущее…

Вот сейчас они выдадут мне расчет за двенадцать дней. По тридцать рублей в день, итого: триста шестьдесят! Баснословная сумма по тем временам. Цена на хлеб всего лишь рубль шестьдесят… Цена за бутылку вина – восемь рублей с копейками.

Я возьму эти деньги, пройду к своему шкафчику, быстро соберу вещи и под победоносными взглядами «культовых» продавщиц, исчезну в никуда. Растаю ровно там, откуда и появилась… Возле общественного туалета в районе кирпичного завода…

Безусловно, я выпью сегодня… Это расстроит дочь. Потом я отправлюсь в Сашкин мир номер 255, напугаю его своим шалым несчастным видом, и, возможно, потеряю его навсегда. А может, он согреет меня своим теплым дыханием молодого олененка?

– Распишитесь! – произнесла вершащая судьбы людей.

И я покорно расписалась.

Прошло ровно девять лет, когда я вновь случайно вошла в этот магазин… Абсолютно узнав его, и даже найдя тот прилавок, за которым меня так цинично и невинно обижали, я долго стояла напротив, изучая лица за ним. Не осталось ли там кого из тех, кто так незатейливо причинял мне боль? Безусловно, магазин прошел серьезную реконструкцию, из него сделали теперь супермаркет самообслуживания. Но прилавок с колбасой остался на месте, как вечный памятник былых неудач. Забавно.

После вторжения в город крупных столичных компаний, после появления здесь гипермаркетов с мировыми именами, «Два Гуся» выглядели более чем убого… И я, привыкшая к изобилию продуктов, никак не могла выбрать или найти именно то, что привыкла брать.

А в это время, из-за колбасного прилавка, на меня с любопытством смотрели три продавщицы. Я им явно нравилась, а мой образ наводил их на мысль, что они никогда, вообще никогда не станут такими, как я…

Я тоже посмотрела на них и не выдержала – улыбнулась… Эти девушки были не только некрасивы, но и, действительно, вряд ли могли бы стать таковыми. И было похоже, что их взяли сюда прямо с улицы, второпях, чтобы поскорее заполнить брешь в штате персонала. Они были такими обыкновенными, что у меня свело скулы от несправедливости этого мира. Попасть сюда раньше с такими данными было ну просто невозможно…

Но! Самое главное – сейчас меня бы вновь не взяли сюда на работу! Если бы я сейчас вошла и предложила руководству свои услуги, то меня бы с подозрением отвергли. Теперь я была слишком хороша, чтобы работать здесь… И это была не победа. Так, голый неприкрытый факт…

Я обреченно вздохнула и вышла вон с абсолютно пустой корзинкой.

Сам Сашенька и все отношения с ним были хаотичны, подобны молекуле. Никогда и ничего нельзя было предугадать или запланировать.