Поцелуй негодяя

– Понятно. С кем там ты спутался?

– Я ни с кем не путался. Я не собираюсь жениться и не собираюсь заводить незаконных детей, сколько можно говорить!

– Ну и дурак. Боишься жениться – хоть незаконных заведи.

– Скажешь тоже! Помалкивай лучше. Иди свой футбол досматривай! – возмутилась мать.

– Нечего там досматривать. И ты мне рот не затыкай, я тебе не пацан. Ты не видишь – он себя ценит дороже всего на свете. Воспитали принца на свою голову.

– Слушай, отец, не надо столько экспрессии. Вы с такой агрессией на меня наседаете, будто я бык-производитель, который не исполняет своего единственного предназначения. Я все-таки живу, работаю, на шее у вас не сижу, преступлений не совершаю, могу вам даже периодически помогать.

За время дискуссии мать успела уложить в холодильник принесенные сыном продукты, поставить на огонь чайник, приготовить чашки и разрезать торт. Воронцов пальцами снимал с ножа остатки крема и слизывал их.

– Тоже мне, периодический помощник нашелся. Лучше бы работу себе нашел.

– Я работаю.

– Не смеши людей! Работает он. Куда тебе жениться с такой работой! Делом нужно заниматься, а не в компьютер свой смотреть.

– Я всю жизнь мечтал работать дома, теперь мечта осуществилась, а вы мне прохода не даете. Я просто не хочу бездарно тратить время на регулярные перемещения по городу. И потом – я сова. Я не могу вскакивать чуть свет и бежать в контору, это для меня пытка.

– Сколько раз ты повторил «я» за такое короткое время?

– Хватит, отец, мы не в советском фильме снимаемся.

– Чем же тебе советские фильмы не угодили? Ты ведь беспрестанно якаешь, не замечал? В твоем возрасте давно пора думать не только о себе. Честное слово, как с подростком с ним разговариваю! Болван великовозрастный.

– Вы добьетесь, что я вообще перестану с вами общаться.

– А дело и так давно к тому идет. Ты уже считаешь – если позвонил или зашел раз в месяц, значит подвиг совершил.

– Так вы мне каждый раз настроение портите! Удовольствия мало.

– Удовольствие ему подавай! Мы тебе просто говорим, что ты давно вырос из коротких штанишек, и пора смотреть на жизнь по-взрослому. Женщины существуют не для удовольствия и дешевых интрижек, а для семьи, чтобы детей вместе растить.

– Реакционные вещи говоришь, отец. Теперь женщины делают карьеру, и мужчины у них – для удовольствия.

– У потаскушек – может быть. Что с женщин спрашивать, если таких оболтусов, как ты – пруд пруди. Куда женщинам деваться, от кого детей рожать, если мужики предпочитают до старости лет в игрушки играть?

– Если ты про меня, то я не играю в игрушки.

– А что же ты делаешь?

– Живу.

– В свое удовольствие? Взрослый человек должен понимать, что жизнь не состоит из удовольствий, довольно часто приходится себя преодолевать.

– В двадцать первом веке многое изменилось. В частности, теперь можно составить жизнь из одних радостей.

– Правда? Значит, человечеству недолго осталось небо коптить. Или одной только России?

– Ну вот, на философию повело! Мам, как там чай, закипел? Давайте вкушать удовольствие.

– Удовольствие! Еще неизвестно, кто и что в этот торт понапихал! В прежние времена все знали – ничего вреднее сахара в сладостях не попадется. А теперь телевизор страшно включить, чего только не узнаешь.

– Па, нельзя так мрачно смотреть на жизнь. По-моему, в твоем восприятии она состоит из одних несчастий, обманов и подлогов. Не пойму, как ты с таким мировоззрением умудрился на маме жениться.

– Тогда он казался мне и моим родителям чересчур оптимистичным и жизнерадостным, – объяснила жена сурового мужа и погладила его по стриженой голове с сияющей лысиной.

– Совсем как я сейчас?

– Ничего подобного! Он тогда был чуть не вдвое младше тебя нынешнего и излучал веру в безоблачность нашего брака. А ты радуешься только своему холостячеству.

– Я тогда верил во много всяческих глупостей, – вставил отец.

– В том числе – в брак? – съехидничал Воронцов.

– Нет. Я считал брак с твоей будущей матерью одним сплошным пространством счастья. Она была такой маленькой, стройной, миловидной, хозяйственной и скромной, будто ее специально создавали для меня.

– То есть, ты такой и представлял свою жену?

– Именно.

– И не ошибся?

– Сергей! – возмутилась мать.

– Нет, не ошибся, – твердо заявил отец и взял жену за руку. – Я бы и сейчас на ней женился, если бы не сделал этого в прошлом веке.

– И о какой же жене, по-вашему, должен сейчас мечтать я?

– Разве не ясно? О такой же.

– Таких же уже давно не делают.

– Ерунда! Пустые отговорки! – заверила мать. – Мы только что говорили с тобой именно о таких женщинах. Но тебе, видимо, грезятся модели и звезды порнобизнеса.

– Мама, я не настолько мал и глуп.

– Хорошо, а какой ты представляешь идеальную жену?

– Да не хочу я жениться! Вообще. Сколько можно возвращаться к старому?

– Ты ведь не голубой? Кто там у тебя еще поселился?

– Елки, ну вы даете! Агентура у вас надежная. Мишка у меня поселился, Мишка. Его жена из дома выгнала.

– Почему?

– Попался с поличным.

– Дурак, – спокойно прокомментировал отец.