Повести и рассказы писателей ГДР. Том II

Капитан Гельнер был правой рукой майора. Командуя наступавшей стороной, Гельнер получил задание создать момент внезапности. Он должен придумать что-нибудь сверхъестественное, из ряда вон выходящее. Выходит, Ротман, этот ремесленник войны, который давно мог выслужить себе полковничьи погоны, будь он пообходительней где надо, абсолютно точно знал, какова цена всей этой муштры. А то, чего он не знал точно, он, сын торговца, чувствовал инстинктивно: в немецкой солдатчине мораль подменялась организованностью, а боевой дух — слепым повиновением. Он испытывал ужас при мысли о том, что произойдет, если рухнет этот костяк, державший солдата. Вот он и задумал провести генеральную репетицию, отдав капитану соответствующий приказ. Ротман считал Гельнера офицером способным, находчивым и предоставил ему полную свободу действий. Сейчас он сам с нетерпением и любопытством ожидал того, что́ должно случиться.

Гельнер не поленился раскинуть мозгами. Чтобы оправдать тактику отступления Второго, его батальон в количественном отношении считался более сильным. А поэтому ему незачем цепляться за резервы. Гельнер был стреляный воробей. Он знал, что такое танковая атака. Панику, которую вызывает пробившийся танковый клин, он пережил сам. Тут и выдумывать нечего, достаточно показать, как оно выглядит на деле, чтобы порядком озадачить майора с его вторым батальоном и его планами. Но слишком далеко заходить нельзя. Не то вся эта распрекрасная тактика отступления, которую вдалбливал им Ротман, окажется несостоятельной, к общему удовольствию. Итак, майор хотел подвергнуть своих людей серьезному испытанию, хотел быть последовательным, и все-таки он только играл в войну. Так или иначе, конечная цель сегодняшних учений должна быть достигнута: надо показать, как проводится эластичное отступление ввиду превосходящих сил противника и как его затем останавливают. Второй должен укрепиться на заранее подготовленных позициях, а он, Гельнер, в чьей власти продемонстрировать хотя бы отдаленное сходство с подлинными военными действиями, все же не смеет заходить слишком далеко. Опять игра, игра в испытание. Испытание на разрыв, при котором не дай бог ничему разорваться, горькая ирония, вот и все. Служба есть служба. Это закон, которому подвластен и Ротман, очень желавший бы узнать всю правду, и Гельнер, который с превеликим удовольствием показал бы ему эту правду. Однако служба есть служба.

В то время как Ротман ожидал развития событий, в то время как «противник» обрушил сильнейший артиллерийский огонь на противотанковый ров, Гельнер собрал весь свой боевой резерв. Он разбил его на маленькие группы, по шесть человек в каждой. Такая группа изображала собой танк. Двое ведущих должны быть по возможности в плащпалатках или маскировочных костюмах и стрелять от бедра из автоматов, ручных пулеметов 42‑го калибра или карабинов. Остальным четверым оставалось только держаться вплотную к ведущим, чтобы группа не распалась.

Он послал в бой сначала тридцать таких «танков». Приказ: «Взять ров лобовым ударом!» Оставшиеся сорок он послал в атаку немного погодя с тем же приказом. «Пусть первые тридцать я и потеряю, — думал про себя Гельнер, — в конце концов это ведь не настоящие танки». Одновременно он приказал артиллерии перенести огонь за ров, а пехоте перейти в наступление по всему фронту. И вот на пологом склоне холма стала подниматься одна группа за другой, и «танки» пошли вперед. Они не искали укрытий, они не рассыпались в цепь, они выпрыгивали из окопчиков и беглым шагом приближались ко рву. Они были уже так близко, что их можно было окликнуть, и тут поднялась пехота, в атаку пошли две плотные цепи, одна за другой, я почти сплошной линией летели светящиеся пули.

Вот она, неожиданность, да еще какая! Сущность ее в том, что грубейшим образом нарушены правила игры, согласно которым Второму давалось достаточно времени на отход. А времени им не дали. Они с трудом могли сообразить, что произошло. Как теперь быть? Находившиеся несколько сзади гранатометы открыли огонь. Слишком поздно, передовой танк уже был у рва, он «въехал» в него. Его встретили бронебойщики. Но тут же подоспели остальные. Они оказались во рву почти одновременно. И вдруг произошло то, на что Гельнер никак не рассчитывал. Его группки рассыпались, напали на бронебойщиков. И началась потасовка.

Правда, в последний момент автоматчики чуть ли не бегом, но в полном соответствии с приказом отступили; зато бронебойщики, с самого начала находившиеся во рву, оказали сопротивление, и им здорово досталось. Их здесь и поставили, чтобы они отбивали танковые атаки, ввиду отсутствия противотанковой артиллерии. В рукопашной всех их уничтожили, окончательно втоптав в грязь престиж белых масккостюмов.