Повседневная жизнь Большого театра от Федора Шаляпина до Майи Плисецкой

Вернисьтеперь

такой артистназадна русские рублики —

я первый крикну — Обратно катись,

народный артист Республики!

В конце концов затянувшееся возвращение на родину показалось подозрительным не только поэту-главарю, но и советским вождям, которые предпочли наказать Шаляпина за поддержку белогвардейцев (конкретно — за перечисление сборов от концерта в пользу бедствующих детей эмигрантов). 24 августа 1927 года постановлением Совнаркома РСФСР Шаляпина лишили права возвращаться на родину, а заодно и звания народного артиста. Это было не первое звание, которого он лишился, за тем исключением, что солистом его императорского величества Шаляпин неожиданно для себя стал в 1909 году, а прекратил им быть с распадом Российской империи. Среди эмиграции невозвращение певца также было истолковано неоднозначно: «Раз Шаляпин остался в Париже, значит, крысы бегут с тонущего корабля…» Вернулся певец в Россию лишь через много лет, после своей смерти, — в 1984 году прах артиста перезахоронили на Новодевичьем кладбище Москвы. А в 1991 году ему посмертно вернули звание народного артиста, что также вызвало неоднозначную реакцию.

Весьма занятно, что каждый раз, когда Шаляпину присуждали то или иное звание, всегда находились люди, упрекавшие его в трусости и малодушии. Одни говорили, что он, выходец из народа, не имел права принимать звание солиста его величества из обагренных кровью рук Николая II, а через десять лет уже другие требовали от певца отказаться от звания народного артиста «преступного большевистского режима», бросив его обратно в лицо Луначарскому. Повод травить талантливого человека найдется всегда. И все же зря он уехал из страны — мог бы получить орден Ленина (самую высокую советскую награду) или, в крайнем случае, Трудового Красного Знамени. Первыми из его коллег, удостоившихся советских орденов, стали Нежданова и Собинов, в мае 1933 года «всесоюзный староста» Калинин вручил им ордена Трудового Красного Знамени. Поначалу на орденах и званиях для деятелей советского искусства экономили — осчастливят несколько человек в год, и хватит. Переломным годом стал 1936-й, когда награждения стали массовыми и списочными. Можно сказать, что награждать стали всех подряд, но в первую очередь, конечно, самых известных и опытных артистов, игравших на сцене не одно десятилетие и запомнившихся товарищу Сталину и его соратникам.

Солисты Большого театра (наряду с МХАТом) всегда стояли первыми в очереди и на получение главного для творческих людей звания — «Народный артист СССР», введенного 13 января 1936 года. Первой народной артисткой в Большом театре стала Антонина Нежданова, за нею 2 июня 1937 года — Валерия Барсова, Ксения Держинская (никакого отношения к железному Феликсу не имеет, как это может показаться на слух), Надежда Обухова, Александр Пирогов, Марк Рейзен, Самуил Самосуд. И ведь что интересно — все эти перечисленные в указе 1937 года товарищи одновременно получили еще и ордена Ленина — то есть и без того высокая награда сразу удваивалась во вторую степень. Почести невиданные.

Указы о присвоении званий печатались на первых полосах советских газет с портретами награжденных. Вместе с грамотой, вручаемой очень торжественно, в Большом Кремлевском дворце, счастливые народные артисты удостаивались нагрудного знака, который полагалось носить на правой стороне груди над всеми советскими орденами. Звание народного артиста СССР в ту пору определяло его обладателя в ряды советской аристократии — тонкой привилегированной прослойки общества, большая часть которого жила, мягко говоря, бедновато. Это был путь ко всякого рода привилегиям — повышенному окладу, различным надбавкам за звание, спецраспределителю (где снабжали дефицитными продуктами и товарами), спецстоловой, спецпайкам и к другим подобным спец-, и к «сметане, в которой ложка стоит». В дальнейшем число льгот для народных артистов СССР будет только расти — право на дополнительную жилплощадь, на госдачу, на персональную пенсию, на приобретение личного автомобиля, скидку при оплате коммунальных услуг, место в спальном вагоне, номер «люкс» в гостинице на гастролях, уютное место на Новодевичьем кладбище. Число народных артистов за всю советскую эпоху едва превысит тысячу человек (так что расходы государства на них вряд ли можно назвать слишком большими), но из этой тысячи на Большой театр приходится почти сотня, то есть одна десятая часть — согласитесь, вклад весомый.