Повседневная жизнь Большого театра от Федора Шаляпина до Майи Плисецкой

На парткоме Архипова твердо стояла на своем: «За форму я извиниться могу, а за содержание — не буду. Она неправильно себя ведет». О том, что «она» вела себя неправильно, думали тогда многие солисты, но лишь Ирина Константиновна набралась смелости выразить так называемое общественное мнение. А кончилось все хорошо — искра, вспыхнувшая между Архиповой и Пьявко, разгорелась в пламя (ну прямо балет «Пламя Парижа»!): они поженились, вопреки значительной разнице в возрасте и парткому. Ну и, конечно, он спел Хозе, на радость любимой жене. «Наш роман очень быстро стал всем известен. Я изо всей силы сопротивлялась. Все сделала для того, чтобы отцепиться. Не вышло. Ничего не вышло. Та же судьба, наверное, сыграла здесь свою роль вопреки всем жизненным обстоятельствам. Ну и, конечно же, его упрямство, сибирская, кержачья его порода», — вспоминала Архипова.

Тандем Ростропович — Вишневская вообще обладал не только большим творческим накалом, но и неменьшей разрушительной силой, порой приобретавшей какую-то токсичность. Их не то чтобы уважали, их боялись. В достижении всего, чего только можно было желать в Советском Союзе, они всегда добивались любой ценой, желая привлечь к себе внимание, сделать рекламу — так это расценивали все остальные, с кем они не дружили. Музыкант Павел Гаук на всю жизнь запомнил номер «Вечерней Москвы», где на последней странице увидел объявление о предстоящем разводе «Галины Павловны Вишневской и Мстислава Леопольдовича Ростроповича». Тогда такие извещения публиковались. Но развода так и не последовало, а повод посудачить об очередном громком скандале с участием «звезд» появился[86]

.

Что касается Образцовой, то последнее слово осталось за ней. Когда в 2012 году Вишневская ушла из жизни, Елена Васильевна не только воздала ей должное как выдающейся певице, высочайшему профессионалу, но и человеку, с которым они «крепко дружили». А самое главное, сказала Образцова, что ее любимая подруга «не переносила бездарных людей». Но ведь Образцова — не бездарная, что признавала Вишневская…

А все-таки правы были сотрудники ЦК КПСС — далеко не все орденоносные солисты и ответственные сотрудники Большого театра соответствовали своей роли «воспитателей коллектива», проявляя моральную неустойчивость в самый неподходящий момент. В 1974 году в Большом театре разве что ленивый не обсуждал подробности трагический гибели бывшего первого заместителя директора Большого театра (в 1963–1970 годах) Михаила Николаевича Анастасьева. Фигура этого музыкально-руководящего деятеля, когда-то игравшего на виолончели, была хорошо известна в столице. Он дважды (в 1954–1958-м и 1969–1972-м) был директором Центральной музыкальной школы при консерватории, работал также и проректором последней. Последнее время служил в Госконцерте. «Еще в бытность замдиректора Большого театра, — сообщает Штильман, — Анастасьев женился на молодой девушке, работавшей в “мимическом ансамбле” театра, то есть танцовщице, не входящей в труппу балета. По слухам, Анастасьев в последнее время стал много пить, а в отношениях с женщинами не знал никаких преград. Конец его был ужасен. Во время очередного любовного свидания в своей квартире с какой-то певицей домой явилась раньше времени его жена. Анастасьев решил перелезть на соседний балкон и скрыться на время в квартире соседей. Как был, в трусах и майке, он при передвижении с одного балкона на другой сорвался и разбился насмерть о единственный декоративный камень, находившийся внизу во дворе кооперативного дома, где была его квартира»[87]

.

Анастасьев в свое время сильно навредил Артуру Штильману, занизив ему оценки на Всесоюзном конкурсе скрипачей в 1959 году, однако печальный конец чиновника, отягощенный жуткими обстоятельствами, потряс многих, в основном женскую часть труппы. Горечью отозвалась гибель Анастасьева и в сердце Майи Плисецкой, излагающей более развернутую версию в близком ей антисоветском ключе: «Анастасьева я вспоминаю добром. Человек приветливый и отзывчивый, тяготившийся, как мне казалось, чиновными веригами. Он и кончил совсем плохо, выбросившись из окна после публичной партийной порки за обнаружившийся страстный роман с женщиной, вдвое его моложе. Кто-то всплеснет руками, ах, Анастасьев, такой-сякой, мне он не помог, и прочая. Не буду оспаривать. Ко мне Анастасьев был добр». Именно с Анастасьевым Майя Михайловна выехала на долгожданные гастроли в Нью-Йорк в 1966 году.