Прах и безмолвие

«2 апреля

Уважаемая мисс Чанг!

Вы, наверное, помните, что, когда я обещал Вам свое содействие в получении разрешения использовать земли вокруг руин аббатства Святого Бега для постановки мистерий, я обращал Ваше внимание на то, что любое решение на этот счет должно быть утверждено собранием капитула. По многим причинам оказалось возможным представить этот вопрос на рассмотрение полного собора лишь вчера, и я, к сожалению, вынужден сообщить Вам, что собравшиеся выступили категорически против. Местность вокруг аббатства отмечена особой благодатью, и было бы нежелательно использовать это святое место для проведения мероприятия, которое по сути своей является мирским и преследует коммерческие цели.

Не сомневаюсь, что городской совет подтвердит свое прежнее предложение представить в Ваше распоряжение парк, и заверяю Вас, что остаюсь верным сторонником Ваших начинаний.

Искренне Ваш, Юстис Хорнкасл».

— Ах ты, ублюдок! — гневно воскликнула Эйлин Чанг.

Она сняла трубку телефона на своем рабочем столе в театре «Кембл». Ответил женский голос.

— Дороти, это ты? Привет. Это Чанг. Твой милый муж дома?

— К сожалению, нет. Могу я чем-нибудь помочь?

— Не думаю. Это не так уж важно. Потом его поймаю, — с непоколебимой уверенностью проговорила Чанг. — А ты как поживаешь?

— Хорошо.

— Ну и отлично. Зашла бы на чашечку кофе. Знаю, что ты по уши в благотворительных делах и тому подобном, но, если тебя будет терзать чувство вины за безделие, мы всегда можем найти тебе здесь работенку. Может, забежишь сегодня?

Женщины встречались несколько раз после их неожиданного разговора у гробницы Плини. Их беседы носили непринужденный светский характер, но в глубине души обе хранили воспоминание о том необычном разговоре.

— Может быть. Следует ли мне сделать так, чтобы Юстис тебе перезвонил?

Странная фраза.

«Она знает, почему я позвонила, — поняла Чанг. — И намекает, что сомневается в правильности выбранной мной стратегии».

— Да нет, не стоит, — небрежно ответила она. — Лучше я с ним встречусь. Может быть, мы вместе придумаем, как его заманить, когда ты ко мне зайдешь?

Чанг повесила трубку. Дороти Хорнкасл была права. Ничего не даст разговор с каноником по телефону. Теперь, когда он решил, что чуть было не связался с ведьмой, ее чары вряд ли подействуют даже при встрече с глазу на глаз. Но без естественных декораций аббатства ее постановка будет плоской и скучной, как этот самый городской парк. Ей следовало уделять этому вопросу больше внимания. Чанг встала и нервно прошлась по комнате. Стены были обклеены всем, что имело отношение к мистериям: страницами сценария, текстами ролей, маршрутами, эскизами костюмов и декораций. Вот что занимало ее мысли в первую очередь. Единственный способ создать подобную мистериям полную картину мира путем театрального действа — это поставить всего Шекспира, от сонетов до трагедий, а на это недели не хватит!

— Что это с тобой, милочка? У тебя такой вид, будто ты откусила яблоко и обнаружила, что проглотила червяка.

Это был Дэлзиел. Иногда за кулисами можно было услышать, как он вошел в фойе; а иногда он подкрадывался бесшумно, как индеец.

— Червяк имеет к этому непосредственное отношение, — ответила она, протягивая ему письмо.

Он прочитал его и спросил:

— Получится совсем не то, если будет происходить в парке, да?

— Ну, разница примерно, как играть на школьном стадионе вместо Уэмбли.

— Я сам играю в регби, — заявил он, — и знаю, когда падаешь на поле, грязь есть грязь, независимо от того, какие пейзажи вокруг. Ну и что будем делать?

Чанг безнадежно пожала плечами. Дэлзиел, глядя на нее, подумал, что, когда Чанг пожимает плечами, зрители должны быть предостережены заставкой типа: «Министерство здравоохранения предупреждает…» Это не было просто движение плечами — по всему ее длинному смуглому телу словно прошла океанская волна.

Он усмехнулся.

— Ладно. Натравим пса на кролика.

— Что ты делаешь? — спросила она, видя, как он набирает номер.