Правила Мерджа

– Тогда лучше не в номере, вы же сами учили. Вещи бросим и прогуляемся. Есть я пока не хочу, и кстати, тут, наверное, больше ресторанов, чем в нашей дыре, – сказал Чекарь, стараясь понять, чем вызвана раздражительность генерала.

– Что Эльза, накормила? – сказав это, Кольцов почувствовал, что становится смешон, и сразу пожалел, что это у него вырвалось. В душе он был рад, что Чекарь рядом, и, наверно, поэтому расслабился и перестал следить за своими эмоциями.

Рома, не любивший пикироваться, просто промолчал и принялся смотреть по сторонам на мелькающие огоньки чистенького европейского города. Их номера в отеле располагались рядом и соединялись между собой двумя дверьми, впрочем, закрывавшимися изнутри комнаты каждого постояльца. Оставив свой нехитрый багаж в номере, он спустился в лобби, откуда они не спеша пошли по набережной Мон-Блан в сторону набережной Вильсона. Ветер, такой суровый на аэродроме, здесь, в окружении украшенных к празднику витрин, казалось, подобрел и только наполнял легкие кислородом.

– Похоже, заваривается странная каша, она может быть весьма крутой, и боюсь, мне в одиночку ее не расхлебать, – сказав это, Кольцов умолк и, тяжело вздохнув, как будто после нелегко давшегося ему решения, продолжил, немного замедляя шаг и глядя Чекарю в лицо: – Вам с Наташей придется встретиться, это касается всех нас, и я прошу тебя: постарайся быть тактичным. В вашем расставании нет ее вины, и главное сейчас – не наделать глупостей. Вот, отдай ей это, – он вытащил из внутреннего кармана коробку с пантерой и протянул ее Чекарю. – Вчера хотел ей подарить, но она вернула мне эту безделушку, когда я не ответил на ее вопрос о тебе, – сказал он и совсем остановился, глядя теперь Роме прямо в глаза.

– Она спрашивает обо мне? – спросил он и почувствовал, как левая бровь начала незаметно подергиваться, как всегда бывало, когда он волновался.

– Вчера спросила в первый раз, до этого не нарушала данное ею нам с Алисой обещание, – Кольцов ответил кратко, чтобы не запутаться в объяснениях.

– Картье? – Рома открыл коробку и вытащил пантеру, смотревшую на него своими изумрудными глазами.

– Вроде Картье.

– Сами и отдайте, – Рома убрал пантеру обратно в футляр и собирался протянуть его Кольцову, но тот как-то резко повернулся к нему спиной, как будто стараясь увидеть на том берегу озера бутик, где вчера купил ее для Наташи.

– Не могу, мы поссорились, она у меня не возьмет сейчас ничего, – пояснил он, повернувшись обратно и пытаясь определить, заметил ли Чекарь его секундную слабость.

– Сергей Николаевич, я не думаю, что вы меня вызвали в Женеву мирить вас. Пантеру, конечно, передам. Наташа ведь знает, что это ваш подарок, – сказал он.

«Заметил, – подумал про себя Кольцов. – Чем исполнять такие пируэты, проще было бы сказать, что слеза от ветра».

Они молча пошли дальше, и Чекарь, зная, что чутье никогда не подводило генерала, ждал, когда тот расскажет ему всю диспозицию и они смогут обсудить возможные решения.

– Когда я вчера говорил тебе о том, что кто-то пытается консолидировать пакет Северного холдинга, я был уверен, что это пусть и нечистая, но, скажем так, коммерческая игра на деньги. Позже, прилетев сюда, я получил весьма тревожную информацию, что драка может начаться, или, что гораздо хуже, уже началась, и, как говорится, не на живот, а на смерть, – начал говорить Кольцов, чувствуя, что никак не может перейти к делу, застенчиво именуя гомосексуализм своего зятя, приведший того в лапы дельцов, без сомнения, нацеленных на акции Северного, «весьма тревожной информацией». Наконец он решился и рассказал все, о чем он сумел вчера переговорить сначала с Наташей, а потом с Аурелио Васкесом.

– Вы думаете, это связанные процессы? – спросил Рома немного удивленно.

– Я, пожалуй, не стал бы их связывать, если бы в деле этого злополучного Вилена не торчали уши фонда, которым руководит какая-то русская.

– Удалось выяснить, кто?

– Да, сегодня утром получил записку об этом фонде и об этой даме, – сказал Кольцов и протянул Чекарю конверт, похожий на почтовый, но сделанный из плотной темно-коричневой бумаги. – Изучи на досуге, может, с кем-то ты пересекался.

– Как планируем действовать?

– Завтра рано утром, пока этот умник не уедет в ООН, нанесем ему визит и решим, о чем расспросить этого его друга, который, как я понял, уже взял у французов пять миллионов за какие-то мифические наброски Рубенса. Я думаю, нашу соотечественницу мы оставим на десерт. Таким образом, мы или подтвердим, или опровергнем мои предположения о связанности всего происходящего. Я уже говорил, но сейчас считаю нужным подчеркнуть: сама по себе покупка каких-то пакетов, пусть и значительных, не может угрожать нашему бизнесу. А вот компрометация на международном уровне может нанести непоправимый урон. Завтра все станет понятно, – закончив говорить, Кольцов указал на вывеску ресторана Bayview и предложил украсить прогулку хорошим ужином с добрым вином.

* * *