Правила Мерджа

– Нам, Вадим Вениаминович, сейчас нужны новые фильмы, вы и ваш сценарист, видимо, наглухо застряли в девяностых. Оглянитесь вокруг! Все изменилось, мы внедряем нанотехнологии, а вы приходите ко мне за полночь с какой-то дичью, – Анатолий Борисович продолжал говорить, внимательно глядя Жомову в глаза. Убедившись, что тот способен контролировать свои поступки, он жестами показал ему, что здесь небезопасно обсуждать подобные темы. Понимая, как рискованно сейчас отпустить Жомова, не дав ему надежды на поддержку, Додолев изобразил сочувствие и понимание на своем холеном барском лице. – А знаете что? – заговорил он вновь уже тоном заинтересованного в сотрудничестве руководителя. – Приезжайте завтра с утра ко мне на тренировку в конный манеж. Я ведь когда-то занимался пятиборьем. И так прикипел к лошадкам и всему, что с ними связано, что, несмотря на возраст, два раза в неделю в семь утра уже в седле. Там и обсудим перипетии предлагаемого вами сериала.

Жомов смотрел на него своими глазами рыбы-телескопа и так до конца и не верил в свалившуюся на него удачу в виде близких отношений с таким большим человеком. В любом случае аудиенция была закончена, и вызванный помощник проводил его до машины и отправил полковника домой.

Оставшись в кабинете один, Додолев протер ладонь носовым платком, стирая остатки слюней неугомонного рассказчика. Можно было пройти в соседние апартаменты с ванной и вымыть руки там, но сил на это не нашлось. «Мало мне своих проблем, а тут еще сынишка никак не угомонится», – подумал он про себя, и резкий холод, пробежавший по спинному мозгу, заставил его снова сесть в кресло. «Если об этом уже знают испанцы и урки, то о чем еще может догадываться этот мерзкий волкодав Кольцов?» – мысли его закружились в причудливом хороводе. Прошло не менее четверти часа, прежде чем ему удалось составить план действий. Несмотря на поздний час, он позвонил в МИД, и после того как перебросился с собеседником на другом конце линии несколькими фразами об их недавней совместной охоте на какого-то краснокнижного то ли муфлона, то ли марала, попросил срочно вызвать в Москву из Женевы атташе по культуре. Додолев занимал такое положение в сонме обитателей Олимпа, что объяснений о мотивах своих поступков он мог не давать даже самому себе. Его следующим шагом было решение немедленно избавиться от Жомова. Начинавший в восьмидесятые годы как бунтарь, «бессребреник», носивший по тогдашней моде видавший виды свитер и простенькие джинсы, Анатолий Борисович Додолев прошел жесткий отбор опытного турнирного бойца еще в те времена, когда на ранней заре кооперативного движения размещал заказы на конструкторские и технологические разработки в комсомольских центрах НТТМ. Освобожденные от налогов и практически бесконтрольные, они резво обналичивали рубли, отправляемые на их счета. Все было шито белыми нитками, и однажды на ученом совете в НИИ немолодой членкор Академии наук, которого по какой-то случайности не внесли в payroll[90]

новой мафии, сказал, что все это липа и все эти разработки как делались, так и делаются инженерами и технологами институтских и заводских КБ.

Скандал должен был вот-вот разразиться, и избавить от краха молодого активиста перестройки могло только чудо. Чтобы спасти себя от неминуемого позорного увольнения, Додолеву ничего не оставалось, как перейти на сторону зарождавшегося раскольничества во главе с опальным первым секретарем МГК КПСС. Ставки тогда были явно не в их пользу. Надо было готовиться к самому худшему. Ночь он впервые провел в обществе проститутки. Денег у него было так много, что по ценам того времени хватило бы на много лет беззаботной жизни в окружении соблазнительных гетер. Девушка ему понравилась, и от этого ему стало еще более страшно и обидно, он был уверен, что утром его арестует или ОБХСС, или КГБ. Хрен редьки не слаще. Однако, проснувшись на рассвете в постели со скрученными простынями и гудевшей от выпитого головой, Додолев с удивлением обнаружил, что он один и дверь в его холостяцкую квартиру открыта настежь, но с другой стороны порога все тихо, и даже под окнами его дома не стоит черный воронок.

Закрыв дверь и проверив, на месте ли паспорт, – деньги его не волновали, сотки и полтинники в неисчисляемом количестве были рассованы по тайникам в других местах, – Додолев открыл холодильник, к своей неописуемой радости нашел там чешское пиво и начал пить его прямо из горлышка, ничуть не стесняясь того, что он не одет и из дома напротив его может быть хорошо видно. Мысль, что за ним может кто-то наблюдать, его не посещала еще довольно долго, хотя в то пасмурное июльское утро на него смотрела не одна пара глаз, изучающих его повадки. Об одной группе профессионалов он так и не узнал никогда. Другие тоже не спешили выходить с ним на контакт, но, когда стали очевидными его карьерные перспективы, прикрутили его крепко и безвозвратно.