Православие. Честный разговор

Поэт и историк литературы Николай Всеволодович Котрелев однажды сказал: «Нам показывают по телевизору вовсе не то, что мы хотим». Можно, конечно, возразить: ну, запросы интеллигенции и народа – разные вещи. А простой «пипл» – он «схавает» любые зрелища… Однако данные опросов говорят совсем о другом: «чернуха и порнуха» надоели и самым что ни на есть обычным людям. Устала от них и молодая элита. Вот главный редактор газеты «РБК-Daily» Петр Власов заявил: «Сегодня нет юридического рабства, но есть духовное рабство, когда миллионы людей встроены в производственные цепочки, они живут только для того, чтобы ходить на работу, исполнять один процесс из миллиона, который делает вся эта гигантская мировая махина, и создавать для кого-то миллиардные состояния. Ну и параллельно им забивают голову чем попало только для того, чтобы они не задумались о собственной жизни и своих реальных интересах».

Вопрос только в следующем: когда люди научатся влиять на политику СМИ? Какие найти способы воздействия для того, чтобы телевидение перестало быть средством промывания мозгов и показывало бы то, что действительно хотят видеть люди, что соответствовало бы их интересам? Пока не помогают ни митинги, ни письма, ни даже действия властей. Эфирная политика, конечно, меняется, но медленнее, чем хотелось бы. Наверное, надо попробовать идти тем же путем, по которому пошли в Америке. Любой проигранный судебный процесс должен быть для СМИ жизненно опасен. Показали порнографию, передали ложь – лишайтесь десятой доли бюджета. Сделали то же самое пять раз – вы банкроты. Надо наконец добиться того, чтобы штрафы перестали быть символическими!

* * *

Женщина, у которой серьезно болеет ребенок, настолько отдает себя ему, настолько «мобилизуется», что собственные ее болезни сразу же отступают. Когда у России вновь проснется забота о скорбях тех, кто нас окружает и кого мы во многом создали? Проснется настолько, что исцелит наши внутренние недуги, особенно распри и расколы?

* * *

Россия незаслуженно забыла «третий мир», дистанцировалась от него, поддавшись на призывы Запада и западников «больше заниматься своими делами». Своя рубашка, конечно, ближе к телу, но в затхлой каморке изоляционизма этот наряд очень скоро истлеет. Мы должны вернуться в Азию, Африку, Латинскую Америку. Вернуться не только с гуманитарной помощью и экономическими проектами, при всей их важности, – но и с нашим видением глобальных процессов. Сегодня страны «третьего мира» стремятся объединиться, чтобы отстаивать на международной арене свои экономические и социальные интересы, свои модели политики и хозяйствования, свою культуру, в том числе христианскую. Голос этих стран буквально вопиет о несправедливом распределении мировых богатств – например, о том, что 16 процентов населения планеты потребляют четыре пятых ее ресурсов. Нас в этих странах поминают добрым словом – хотя бы потому, что мы несколько десятилетий делали невозможным однополярный мир. Надежды на наше независимое влияние в международных организациях хотя и ослабли в «третьем мире», но все же окончательно не исчезли. Помочь большинству народов Земли в их стремлении к справедливости – вполне в наших силах, и этим Россия приобретет себе мощных и искренних союзников.

* * *

В некоторых западных конфессиях существует настоящий культ «дружеского общения», утрированно-сентиментального «братства». При встрече обязательно нужно обниматься-целоваться, спрашивать о семье. Вечера во время какого-нибудь совещания непременно надо проводить вместе, потягивая вино или пиво, рассказывая анекдоты, делясь подробностями домашней жизни, а то и устраивая капустники с распеванием песен и сочинением стишков, наполненных взаимными похвалами. И попробуй не поучаствуй – решат, что ты нездоров, спросят: вы в порядке? Причина всему этому – бедность духовной жизни. Человеку, имеющему реальную связь с Богом, не нужно заполнять внутренний вакуум искусственной душевностью, полупустыми разговорами и полулицемерными улыбками…

* * *

Придет ли вновь Запад ко Христу? Если и придет, то не постепенно и не сейчас. Ничто так не убивает веру – а также и мысль, и творчество, – как сытая, спокойная, предсказуемая, самоуверенная жизнь. И нам нужно напоминать Западу об этом – напоминать для того, чтобы не угасли небольшие, «немагистральные» очаги духовной жизни, которые там теплятся. И для того, чтобы люди, живущие в западных странах, хотя бы в минуту испытаний или перед смертью обращались ко Христу. Но вот обратится ли западное общество в целом? Сможет ли вновь наполнить храмы, которые превратились в подобие скучных райсобесов или клубов для пенсионеров и домохозяек, где говорят не о жизни и смерти, а о правах женщин и об изменении климата? Наверное, все это переменится тогда, когда кончится спокойная жизнь, когда грозная мировая реальность выплеснется на улицы тихих европейских и американских городков. А это более чем возможно.

* * *

Иногда от наших нецерковных современников можно услышать, что Православие более эмоционально, чем католичество или протестантизм.