Православие. Честный разговор

В Москве появляется огромное количество молодых (и не очень) людей, одиноких или «перебивающихся» случайными связями, но предъявляющих крайне высокие материальные условия для создания семьи. Брак воспринимается прежде всего как способ подняться по имущественно-социальной лестнице, причем минимум ступенек на десять. Скажешь такому молодому человеку или девушке: «Обрати внимание на того, кто рядом», – реакция следует очень унылая. «Нет, это не тот вариант. Вот я видел(а) такого-то(такую-то) с машиной за сто тысяч, вот об этом еще стоит подумать». Результат – тоска, прожигание жизни, бесконечные поиски пары в богатых странах. Если и удается создать семью с человеком не своего круга, очень часто это в первые же годы заканчивается скандалами и разводом. Виновато же в огромной степени телевидение. Промывание мозгов картинами «шикарной жизни» убивает любовь. Делает человека неспособным глядеть в глаза, а не на модные дорогие примочки.

Порой удивляет, как дети, несмотря на все общественные перемены, копируют образ жизни родителей, их поведение в семье и социуме, да и вообще всю их судьбу. Брежневские времена, с их жалкими эмоциями, воспроизводятся среди вроде бы «продвинутых» наших современников, которые повторяют кое-как проживших жизнь папу с мамой. Только наиболее сильные личности способны сказать себе: «Нет, я не хочу быть как они, я не стану повторять их пороков!»

* * *

Позднее взросление серьезно меняет характер нашего общества. Один сикхский религиозный лидер как-то сказал, что в его традиции формирование личности должно заканчиваться в десять лет, после чего человек уже сам отвечает за свою судьбу. В традиционном русском обществе юноша или девушка становились взрослыми лет в 14–15. Сейчас образование заканчивается в лучшем случае лет в 25. В худшем – человек превращается в «вечного студента». Я знавал одного раба Божия, который окончил институт, семинарию, академию, поучился в Англии и Америке, а сейчас – приближаясь к шестому десятку – подрабатывает на Западе в качестве внештатного «молодого ученого» (это что-то вроде старшего аспиранта). Что ж, осталось протянуть еще лет пятнадцать – и можно будет поступать на курсы для пенсионеров…

Впрочем, бывает и так: человек устроился на работу, вступил в брак, родил детей – и все это будто бы свалилось на него как снег на голову, не встретив серьезного отношения и чувства сопричастности. Инфантилизм порождает массу проблем и одновременно побуждает обвинять в них родителей, общество, духовника, правительство, американский империализм и жидомасонский заговор. Взять в свои руки собственную судьбу инфантил не хочет и боится. Порой единственное, что может изменить его, – это перемена привычной среды и образа жизни, разрыв с застойным спокойствием и с теми, на кого он привык возлагать свои «бремена», в первую очередь бремя ответственности.

* * *

В мире да и в России образование все чаще предлагается понимать как товар или услугу, как средство перекачивания полезной информации из одного мозга в другой. При этом упор все больше делается на узкую профессиональную специализацию в ущерб созиданию целостной, всесторонне развитой личности. Зачем учить литературу или древние языки – тебе это не пригодится! Гораздо полезнее информатика, менеджерские приемы, английский язык! А воспитание – это вообще наследие мрачного прошлого. Что ребенку нравится – то для него и хорошо. Чем больше он «раскрепостится», чем скорее избавится от «комплексов», навязанных темными родителями, тем лучше для его свободной личности.

За всеми этими лозунгами – хорошо нам знакомое «просвещенческое» учение о человеке как изначально «хорошем» существе. Однако жизнь это учение совершенно опровергает. Опровергают его и плоды образования, отделенного от воспитания. Да, без практически полезных знаний и навыков человеку не обойтись. Но только их одних мало. «Человек-функция», которого сегодня предлагают формировать, становится внутренне беден и несчастен. K тому же жизнь наверняка покажет ему, что функции часто приходится менять, и «заточенность» лишь под одну из них делает человека несвободным и беззащитным перед переменами. Так было с миллионами советских специалистов, которым после перестройки пришлось с их «точечным» образованием торговать на рынках и прозябать в нищете. Не зря все-таки в старые времена старались учить всему – и воинскому делу, и точным наукам, и этикету, и музыке. При этом давали знания об истории, культуре и мысли своего и других народов. И, конечно, не забывали о воспитании, без которого все «полезные» знания человек запросто обратит себе во вред. Не говоря уж об окружающих.

* * *