Предтеча

— А это тут причем? — Слай непонимающе нахмурился, потом, видимо, смекнув, помрачнел. — Всё смириться не можешь? Ну да, как же, мне ведь не нужно за знатными хвостом таскаться. В этом дело, верно?

От такого поворота Твин опешила. Получается, считает, что она ему завидует?

«А разве нет?» — наигранно удивилась Альтера.

— Да ты зазнался, друг! — упрекнула Твин, игнорируя голос в голове.

— Нет, это вы с Харо всё никак не угомонитесь. Ходите, будто воды в рот набрали, шепчитесь за моей спиной.

— Это твоя паранойя с самомнением у тебя за спиной шепчутся. Тоже мне, великий объект зависти.

— Ага, расскажи это Сорок Восьмому. Уже тошнит от его недовольной рожи.

— Потому его перед принцессой унизил, верно? Что б место своё знал?

— Да просто пошутил, другого и в мыслях не было, — Слай принялся оправдываться, но вдруг замолк и хитро улыбнулся. — Постой, кажется понял: ты меня к принцессе приревновала?

— Сдурел?!

«Надо же! Да он тебя насквозь видит!» — продолжала подливать масло в огонь Альтера.

Терпение Твин, и без того натянутое до предела, звонко лопнуло.

— Понятия не имею, кто ты такой, — сдавленно проговорила она, — но точно не тот Слай, которого я знала все эти годы. Посмотри на себя! Задрал нос, списал нас в неудачники, а как перед принцессой выделывался, смотреть было противно. Керс бы никогда себе такого не позволил! Знаешь, нередко ловлю себя на мысли, что будь он здесь вместо тебя, всё было бы куда лучше!

«Великолепно!» — завизжала от восторга Альтера.

Лицо Слая стало мрачнее тучи. Он схватил её за плечи и прижал к стене. От его взгляда по коже прошёл холодок.

Кажется, перегнула. Ляпнула, не подумав, укусить побольнее хотела.

— Керс, говоришь? — прохрипел он. — С ним было бы лучше, да? Думаешь я не знаю, что он сохнет по тебе? Ну и как? Хорошо трахается? Понравилось?

— Что ты несёшь?! Не было у нас с ним ничего!

— Неужели? — оскалился Слай. — А если подумать хорошенько?

Как он узнал о том поцелуе? Нет, быть того не может. Он не из тех, кто промолчит или будет держать в себе. Хотя, судя по последнему месяцу, не так уж хорошо его знает. Так ведь ничего плохого она и не сделала. Подумаешь, поцелуй на пьяную голову. О большем и в мыслях не было. Но тогда почему так предательски дрожат руки?

«О, самобичевание! Как это мило!»

Твин виновато опустила глаза.

— Значит всё-таки было, да? — с досадой проговорил он. — Как же так, Твин?

— Не было! Обычный поцелуй, — выпалила она, но поняв, что проговорилась, с отчаянием посмотрела на Слая. — Клянусь, ничего такого! Просто пыталась утешить…

Из его груди вырвался едва ли не звериный рык. Со всей дури он врезал кулаком по стене.

«Да вы нашли друг друга!» — не унималась Альтера. — «Стены-то в чём виноваты?»

— И как часто ты его так утешала?

Твин оттолкнула Слая и с размаху влепила пощечину:

— Следи за своим языком, понял? Сказано же, ничего не было!

Он отшагнул и растерянно покачал головой:

— Я был только твоим, Твин, а тебя считал своей. Верил, как последний идиот, что будем всегда вместе. Вляпался из-за этого в такое, что и представить не можешь. А ты…

— Вляпался ты, когда повёлся на россказни этой белобрысой, — продолжала защищаться Твин. — Уши развесил, как кретин последний. Ну да, когда перед тобой такая стоит. Куда мне до неё!

— У меня выбора не было! Я просто хотел нас защитить!

— Не припомню, чтобы тебя силой заставляли, — усмехнулась она. — Сам говорил, что не нужно в это ввязываться.

— Ты что, правда не поняла? Они нас во сне, как цыплят, передушили бы.

— Но Девятнадцатый-то цел.

— Пока цел. Если что пойдёт не так, завалят, даже пискнуть не успеет. Против стаи не попрёшь, как ты не понимаешь?!

Твин подошла к Семидесятому и заглянула в глаза. Прав он, сама знает. Не стоило в этом упрекать.

— Давай успокоимся, ладно? — она мягко сжала его ладонь. — Мы оба дров наломали.

— Мы? — в улыбке было столько холода и призрения, что Твин отступила, поняв, попытка примириться сейчас бесполезна. — Нет, подруга, это ты налажала, причём по-крупному.

«Так и есть!» — поддакнула Альтера.

— Слай, прости меня. Я бы никогда ни с Керсом, ни с кем-либо другим, поверь!

Он ухмыльнулся:

— Да ну? Знаешь, Твин, пошла ты. Можешь трахаться с кем угодно, мне насрать. Предала один раз, предашь и в другой.

Смерив презрительным взглядом, он развернулся, собираясь уйти.

— Слай, подожди! — Твин попыталась остановить его, схватила за запястье, но он, грубо отдёрнув руку, исчез.

«И это всё? Быстро же вы, я только устроилась поудобнее», — голос Альтеры сквозил злорадством. — «Как он тебя, а?»

Пусть радуется, плевать. Не до неё сейчас.

Звать или искать бесполезно. Даже если услышит, всё равно не заговорит, да и при всех устраивать разборки не хотелось.

Она в сердцах пнула стену и сползла на землю. Таким его ещё не видела. С какой ненавистью говорил. Какого чёрта вообще ему сказала, блефовал же, видно, а она купилась, как безмозглая дурочка.