Предтеча

Не верилось, что вот так, без раздумий, отрёкся от неё. Выходит, всё это было притворством? Игрой, правила которой были известны ему одному?

«Что ж, счастья тебе, дружище», — Твин горько хмыкнула и отвернулась.

Как легко он променял её на другую. Как же сильно ошибалась насчёт него. Придумала себе какую-то связь между ними и верила в неё, что последняя дурочка.

«Я уже начинаю думать, что ты не такая уж и безнадёжная», — на удивление в голосе Альтеры почти не было сарказма.

«Ты про что?»

«Про твоего ненаглядного Семидесятого. Наконец-то до тебя дошло, кого на самом деле он из себя представляет».

«Сколько же в тебе ненависти, месмерит тебя подери!»

«Пора бы признать, что я никогда не ошибаюсь», — Альтера торжествовала. — «Прислушайся ты ко мне раньше, не было бы этих жалких соплей».

«Если слушать тебя, так все вокруг сплошные кретины и ублюдки», — мысленно отмахнулась Твин. — «Нет уж, лучше я как-то без твоих советов разберусь».

— Назовись.

— Пятьдесят Девятая.

— Раздевайся.

Она нехотя стянула рубаху и скинула сапоги и, потрусив ими у носа главного, повернулась лицом к койке, опёрлась руками в перекладину.

Гвардеец провёл руками по бёдрам, с ехидным смешком ущипнул за ягодицу. Твин сжала зубы, сдерживаясь, чтобы не двинуть ублюдку между глаз. Потасовок лучше избегать, драка со свободным — серьёзная провинность, в лучшем случае высекут до полусмерти.

— Два шага в сторону, — приказал главный.

Она посторонилась, наблюдая, как другой новичок принялся потрошить её спальное место. Закончив, он бросил на неё хитрый взгляд и почесал кривой нос:

— Чисто.

С трудом дождавшись, пока свалят проверяющие, поспешно заправила кровать и с облегчением растянулась на койке. От усталости веки стали тяжёлыми и она закрыла глаза уже готовая погрузиться в сон.

— Потом будешь дрыхнуть, дело есть.

Твин вздрогнула и сердито покосилась на Восемьдесят Третью. Даже сейчас не дают спокойно отдохнуть.

— Срочное, — добавила та, заметив негодование.

Недовольно ворча, Твин поднялась, накинула куртку и последовала за старшей по казарме. Что на этот раз стряслось, чёрт подери? Вроде ничего такого не вытворила. Может, опять поручение от принцепса, иначе к чему такая секретность?

Свернув за угол, Восемьдесят Третья расстегнула куртку и выудила небольшой свёрток, завёрнутый в чёрную тряпицу.

— Хорошо, что спрятать успела. Вот, принцепс передал.

Твин нахмурилась, с подозрением уставившись на предмет:

— Ничего мне от него не нужно.

— Может всё-таки взглянешь?

Поколебавшись, она приняла свёрток. На ощупь что-то металлическое, увесистое, но судя по форме явно не кинжал. Чем бы это ни было, никаких подарков от него не примет. И не потому, что принцепс плохой человек и даже не потому, что Слай несправедливо обвинил в продажности, просто не хотелось быть кому-то должной, а тем более знатному. За всё когда-нибудь приходится платить.

Твин откинула тряпицу и непонимающе уставилась на маску. Такие носят ищейки, скрывая за ними лица. От времени металл покрылся ржавчиной, но именно эту вещь уже видела сотни раз в своих кошмарах.

Не веря собственным глазам, она провела пальцем по полустёртой синей полосе. Неужели это то, о чём думает? Как такое возможно? Откуда она у него?

Как наяву Твин увидела женщину с глазами, полными любви и отчаяния, за ней, сжимая в руке нож, существо в маске с синей поперечной полосой. Лезвие тускло блеснуло, из горла женщины хлынула тёмная, почти чёрная, кровь.

В груди сдавило — не продохнуть. Боль, что пряталась в самом потаённом уголке души, вырвалась наружу. Тело покрылось мелкой дрожью, обжигающий комок ярости стремительно разрастался, охватывая разум и отбрасывая в темноту, туда, где обычно прячется Альтера.

«Нет!» — мысленно закричала она, надеясь остановить. — «Не смей!»

«Я же говорила, он опасен!» — прорычала та.

Мягкий толчок в спину и Твин будто провалилась в глубокую пропасть. Перед глазами с бешеной скоростью замелькали бурые стены, спустя мгновение ноги врезались в горячий песок.

Она огляделась: до боли знакомая арена Терсентума. Та же ограда, те же здания в другом конце. Вокруг ни души, только шёпот ветра и палящее солнце над головой. Так вот где прячется Альтера в те редкие часы, когда оставляет её наедине с собой.

— Поговори со мной! — донеслось издалека. — Я могу помочь!

Голос несомненно принадлежал Восемьдесят Третьей, но услышит ли она её в ответ?

— Где ты? — прокричала Твин, сама не зная, на что надеясь.

Воздух вокруг заколебался, плавясь от невидимого жара. Удар в грудь отбросил назад, арена мгновенно исчезла, сменившись комнатой из кошмаров.

— Нет! Нет! Прошу! — Твин закрыла ладонями глаза, зная, что произойдёт дальше.

— Посмотри на меня! — чьи-то руки схватили за запястья и с силой рванули от лица.

Перед ней стояла женщина из снов. Мама… Какая же она красива! Эти большие, чёрные, полные теплоты глаза, чувственные губы, копна густых волос.

— Не беги от своих страхов, Пятьдесят Девятая, — произнесла она голосом Восемьдесят Третьей.

— Убирайся! — Твин оттолкнула ту, что надела личину матери. — Тебе здесь не место!