Читаем Придворный полностью

Рафаэль был рано осиротевшим сыном придворного художника и поэта Джованни Санти, около двадцати лет отдавшего украшению урбинского дворца и прославлению его обладателей. Герцогская семья поддержала одаренного мальчика, взяв на себя расходы на его обучение у знаменитого Перуджино. И вот уже Рафаэль, всего лишь двадцатилетний, с удивительной быстротой завоевывает славу первой кисти Италии. В пору признания и славы он хранил со своими синьорами самые теплые отношения, а те гордились им как подлинной звездой своего небольшого государства.

Дарить друг другу произведения искусства в начале XVI века среди европейских монархов было еще вовсе не в обычае: Гвидобальдо решился на это едва ли не первым. Понимая это, он послал вместе со «Святым Георгием» и более традиционные подарки: лошадей и охотничьих собак. В любом случае выбор герцога выражал нечто новое в представлении монарха о себе и своей общественной роли. С одной стороны, он посылал как бы некую местную редкость, подобно тому, как послал вместе с картиной и добрых мантуанских жеребцов, как польский король прислал Юлию II невероятно красивые мантии из русского соболя, а португальский король его преемнику, Льву Х, – слона из только что завоеванного Гоа. Ведь Рафаэль был едва ли не первым знаменитым художником, рожденным в Урбино, да еще и воспитанным при дворе и обученным при содействии герцогской семьи. Поэтому в подарке содержалась и еще одна весть: о государе как о воспитателе и возделывателе прекрасного. В «Придворном» прозвучит и эта идея[17].

В английское путешествие Кастильоне взял с собой портрет герцогини Элизабетты, написанный Рафаэлем для него лично. В Лондоне он посвятил этому живописному образу два сонета, один из которых мы здесь приведем.

Quando il tempo, che ’l ciel cogli anni gira,havrà distrutto questo fragil legno,com’hor qualche marmoreo antico segno,Roma, tra tue ruine ognuno ammira,
verran quei, dove anchor vita non spira,a contemplar l’espressa in bel dissegnobeltà divina da l’humano ingegno,
onde alcun havrà invidia a c’hor sospira.Altri a cui nota sia vostra sembianza,E di mia mano spesso in altro locoVostro valor, e ‘l mio martír dipinto,
Alhor certo, diran, quel chiaro fuocoCh’accese da desio più che speranza,Lo cuor del Castiglion mai non sia estinto.

«Когда время, обращая небо вместе с годами, разрушит это хрупкое дерево – подобно тому, как ныне мраморные обломки древности видны всякому среди твоих развалин, Рим, – тогда люди, в которых теперь еще не дышит жизнь, будут созерцать в прекрасном рисунке запечатленную человеческим талантом божественную красоту, и каждый будет завидовать тому, кто теперь вздыхает. А иные, кому известны ваши черты, ваша добродетель и мое страдание, многократно описанные моей рукою, скажут: поистине, яркое пламя, возжегшее сердце Кастильоне желанием сверх надежды, не догорит никогда»[18].

Поэт говорит загадочно: если разрушится доска, на которой написан портрет, на чем же будут созерцать люди красоту изображенной? В его стихах? В каком-то мистическом видении? Или он предвидел, что века спустя работы Рафаэля и в самом деле перенесут на холст? Время действительно разрушило «хрупкое дерево»: портрет, о котором здесь говорится, не сохранился до наших дней. Но красота образов Рафаэля за полтысячелетия не померкла; проникнуть в ее глубины, скрытые от поверхностного взгляда, нам немало помогают и писания Кастильоне.

Перейти на страницу:

Все книги серии Человек Мыслящий. Идеи, способные изменить мир

Мозг: Ваша личная история. Беспрецендентное путешествие, демонстрирующее, как жизнь формирует ваш мозг, а мозг формирует вашу жизнь
Мозг: Ваша личная история. Беспрецендентное путешествие, демонстрирующее, как жизнь формирует ваш мозг, а мозг формирует вашу жизнь

Мы считаем, что наш мир во многом логичен и предсказуем, а потому делаем прогнозы, высчитываем вероятность землетрясений, эпидемий, экономических кризисов, пытаемся угадать результаты торгов на бирже и спортивных матчей. В этом безбрежном океане данных важно уметь правильно распознать настоящий сигнал и не отвлекаться на бесполезный информационный шум.Дэвид Иглмен, известный американский нейробиолог, автор мировых бестселлеров, создатель и ведущий международного телесериала «Мозг», приглашает читателей в увлекательное путешествие к истокам их собственной личности, в глубины загадочного органа, в чьи тайны наука начала проникать совсем недавно. Кто мы? Как мы двигаемся? Как принимаем решения? Почему нам необходимы другие люди? А главное, что ждет нас в будущем? Какие открытия и возможности сулит человеку невероятно мощный мозг, которым наделила его эволюция? Не исключено, что уже в недалеком будущем пластичность мозга, на протяжении миллионов лет позволявшая людям адаптироваться к меняющимся условиям окружающего мира, поможет им освободиться от биологической основы и совершить самый большой скачок в истории человечества – переход к эре трансгуманизма.В формате pdf A4 сохранен издательский дизайн.

Дэвид Иглмен

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Голая обезьяна
Голая обезьяна

В авторский сборник одного из самых популярных и оригинальных современных ученых, знаменитого британского зоолога Десмонда Морриса, вошли главные труды, принесшие ему мировую известность: скандальная «Голая обезьяна» – ярчайший символ эпохи шестидесятых, оказавшая значительное влияние на формирование взглядов западного социума и выдержавшая более двадцати переизданий, ее общий тираж превысил 10 миллионов экземпляров. В доступной и увлекательной форме ее автор изложил оригинальную версию происхождения человека разумного, а также того, как древние звериные инстинкты, животное начало в каждом из нас определяют развитие современного человеческого общества; «Людской зверинец» – своего рода продолжение нашумевшего бестселлера, также имевшее огромный успех и переведенное на десятки языков, и «Основной инстинкт» – подробнейшее исследование и анализ всех видов человеческих прикосновений, от рукопожатий до сексуальных объятий.В свое время работы Морриса произвели настоящий фурор как в научных кругах, так и среди широкой общественности. До сих пор вокруг его книг не утихают споры.

Десмонд Моррис

Культурология / Биология, биофизика, биохимия / Биология / Психология / Образование и наука
Как построить космический корабль. О команде авантюристов, гонках на выживание и наступлении эры частного освоения космоса
Как построить космический корабль. О команде авантюристов, гонках на выживание и наступлении эры частного освоения космоса

«Эта книга о Питере Диамандисе, Берте Рутане, Поле Аллене и целой группе других ярких, нестандартно мыслящих технарей и сумасшедших мечтателей и захватывает, и вдохновляет. Слово "сумасшедший" я использую здесь в положительном смысле, более того – с восхищением. Это рассказ об одном из поворотных моментов истории, когда предпринимателям выпал шанс сделать то, что раньше было исключительной прерогативой государства. Не важно, сколько вам лет – 9 или 99, этот рассказ все равно поразит ваше воображение. Описываемая на этих страницах драматическая история продолжалась несколько лет. В ней принимали участие люди, которых невозможно забыть. Я был непосредственным свидетелем потрясающих событий, когда зашкаливают и эмоции, и уровень адреналина в крови. Их участники порой проявляли такое мужество, что у меня выступали слезы на глазах. Я горжусь тем, что мне довелось стать частью этой великой истории, которая радикально изменит правила игры».Ричард Брэнсон

Джулиан Гатри

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Муссон. Индийский океан и будущее американской политики
Муссон. Индийский океан и будущее американской политики

По мере укрепления и выхода США на мировую арену первоначальной проекцией их интересов были Европа и Восточная Азия. В течение ХХ века США вели войны, горячие и холодные, чтобы предотвратить попадание этих жизненно важных регионов под власть «враждебных сил». Со времени окончания холодной войны и с особой интенсивностью после событий 11 сентября внимание Америки сосредоточивается на Ближнем Востоке, Южной и Юго Восточной Азии, а также на западных тихоокеанских просторах.Перемещаясь по часовой стрелке от Омана в зоне Персидского залива, Роберт Каплан посещает Пакистан, Индию, Бангладеш, Шри-Ланку, Мьянму (ранее Бирму) и Индонезию. Свое путешествие он заканчивает на Занзибаре у берегов Восточной Африки. Описывая «новую Большую Игру», которая разворачивается в Индийском океане, Каплан отмечает, что основная ответственность за приведение этой игры в движение лежит на Китае.«Регион Индийского океана – не просто наводящая на раздумья географическая область. Это доминанта, поскольку именно там наиболее наглядно ислам сочетается с глобальной энергетической политикой, формируя многослойный и многополюсный мир, стоящий над газетными заголовками, посвященными Ирану и Афганистану, и делая очевидной важность военно-морского флота как такового. Это доминанта еще и потому, что только там возможно увидеть мир, каков он есть, в его новейших и одновременно очень традиционных рамках, вполне себе гармоничный мир, не имеющий надобности в слабенькой успокоительной пилюле, именуемой "глобализацией"».Роберт Каплан

Роберт Дэвид Каплан

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература

Похожие книги

50 музыкальных шедевров. Популярная история классической музыки
50 музыкальных шедевров. Популярная история классической музыки

Ольга Леоненкова — автор популярного канала о музыке «Культшпаргалка». В своих выпусках она публикует истории о создании всемирно известных музыкальных композиций, рассказывает факты из биографий композиторов и в целом говорит об истории музыки.Как великие композиторы создавали свои самые узнаваемые шедевры? В этой книге вы найдёте увлекательные истории о произведениях Баха, Бетховена, Чайковского, Вивальди и многих других. Вы можете не обладать обширными познаниями в мире классической музыки, однако многие мелодии настолько известны, что вы наверняка найдёте не одну и не две знакомые композиции. Для полноты картины к каждой главе добавлен QR-код для прослушивания самого удачного исполнения произведения по мнению автора.

Ольга Григорьевна Леоненкова , Ольга Леоненкова

Искусство и Дизайн / Искусствоведение / История / Прочее / Образование и наука