Приключения режиссера

Только не подумайте лишнего: я не о романе Высоцкого и Касаткиной говорю. Романа не было. Браку Людмилы Ивановны с режиссером Сергеем Колосовым, продлившемуся 60 лет, до самой их смерти, ничто не угрожало. Их настолько невозможно было представить друг без друга, что друзья даже сложили две фамилии в одну: Колосаткины – это стало их общим прозвищем. Колосов свою Люку обожал. И, кстати, тратил на нее все свои гонорары, особенно любил покупать ей платья. Она собирается на какое-то мероприятие, а муж говорит: «Люка, это платье недостаточно праздничное. Ты – известная актриса! И тебя должно быть видно издалека».

Естественно, Колосов был ревнив. Но вот Высоцкий был единственным мужчиной, на которого это не распространялось. Муж покорно передавал Люсе трубку, когда звонил Володя. Просто Высоцкий, у которого было множество романов, жены сменяли одна другую, именно в Касаткиной нашел человека, которому можно излить все, ее телефон много лет служил ему тайной службой спасения. У него ведь часто случались проблемы, депрессии. И Люся в любое время дня и ночи в эти проблемы включалась. Помогала с визами или с лекарствами, да с чем угодно! Потому что, когда Высоцкий еще только набирал славу, она уже была при могущественном муже-режиссере, известная актриса – она могла помочь. А когда Высоцкий уже сам имел все, что только можно (вспомним, что он первый среди артистов стал ездить на «мерседесе»), у него начались трудности другого характера. Его травили, ему завидовали. Высоцкий жаловался Людмиле: «Представляешь, я иду по театру, и со мной ни один человек не здоровается!» Он очень тяжело это переживал. А потом с ним начало происходить самое страшное. «Никакая помощь ему уже не была нужна, – рассказывала Люся. – Он просто угасал. И сделать ничего нельзя было: он уже оказался в точке невозврата…»

Ну а наша с ней дружба началась с совместной работы. Мы еще не были знакомы, когда я заметил ее в зрительном зале на спектаклях в «Табакерке». Раз пришла, второй, третий. У меня в спектаклях играл тогда еще совсем молодой Сережа Безруков. У него уже появилась своя аудитория – женщин, ходивших на все спектакли с Сергеем, мы за глаза называли «безрукавками». Бывало, даже падали в обморок в кульминационные моменты – один раз мы вызвали в театр скорую. Это были, конечно, в основном молодые девушки. И вдруг на наших спектаклях стала то и дело появляться Касаткина. Я даже шутил: «К кому же она ходит? Не иначе как тоже влюбилась в Безрукова?» Но, конечно, дело было не в этом, хотя Сергей ей как актер очень нравился. Главное – Люся хотела быть в курсе, что делают молодые…

А потом, когда я стал главным режиссером Театра на Малой Бронной, она приходила уже туда и снова смотрела мои спектакли. И вот я наконец решился поговорить с ней о совместной постановке. Пригласил Касаткину в мой кабинет, а там стоял старинный, красного дерева шкаф. Она говорит: «Андрей, посмотрите, в какой я форме». И, привстав на цыпочки, бросает вертикальный батман, так что нога достала до верхушки шкафа. В ее-то возрасте – и такая растяжка! Кстати, когда-то в юности Касаткина серьезно занималась хореографией и даже выходила в танце маленьких лебедей на сцену Большого театра. Балетное прошлое до старости давало о себе знать.

Я предложил поставить в ее «родном» Театре Российской армии пьесу «Школа любви» по роману Колина Хиггинса «Гарольд и Мод». Она там танцевала, била чечетку, делала упражнения, забиралась на трехметровый стог… Ну а пока мы работали над этой постановкой – подружились.

Как всегда бывает, мне рассказали о ее якобы ужасном характере. В Театре Российской армии многие тоже так думали, но я сам ничего подобного не заметил. В наш спектакль «Школа любви» нужна была вторая героиня, конфликтовавшая с героиней Люси. Я предложил: «Пусть это будет Голубкина». – «Да вы что?! – удивился директор театра. – Они с Касаткиной не ладят! Это же две наши примы, конкурентки». Иду с пьесой к Голубкиной. Она читает… «Ты что, хочешь, чтоб я играла эту сумасшедшую старуху?» – «Нет, главную роль я вам не предлагаю. Вы будете играть современную, сильную, темпераментную женщину. А эту “старуху” будет играть Касаткина». – «Кто?! Да она не выйдет со мной на одну сцену!» – «Выйдет…» И что вы думаете – на репетиции они постепенно разговорились и потом никак не могли вспомнить: а чего они, собственно, не поделили-то? Что такого между ними произошло? А ничего! Просто их постоянно пытались поссорить, одной передавали одно, другой – другое…