Принц из серебра и золота

Она принесла мне еду в комнату. Я только поставила ее перед золотой дверью, надеясь, что она каким-то чудом исчезнет. После этого дня я ничего не смогла бы съесть, да и не хотела. Я не знала, что в этом было трудного для понимания. Но здесь не было вины Безымянной. Она была единственным человеком, который, казалось, хоть немного понимал меня, потому что оставила меня одну. Даже не спросив, можно ли чем-то помочь. Она ничем не могла мне помочь. Я должна была самостоятельно разобраться с призраками в моей голове… и для этого нуждалась лишь во времени.

Я легла на кровать и смотрела на беззвездное небо на балдахине.

Снова и снова проживала сегодняшний день. Крик мальчика. Отрубленную руку, которая превратилась в прах. Несправедливый поступок короля, который наказывал своих подданных за то, что они страдали от голода. Я знала, каково было голодать. Это боль, тянувшаяся через желудок к голове, как продолжительный зевок. Она никогда не ослабевала. Даже во время сна.

«Король Люциус должен был дать мальчику шанс», – с горечью подумала я. Как он будет помогать своей семье с одной-единственной рукой? Я сжала челюсть и выпрямилась. Мое оцепенение превратилось в необузданную ярость. Вамс был слишком тесен и забирал у меня воздух. Я дергала за пуговицы на шее, пока не лопнули швы. Разозлившись, я стянула его через голову и швырнула через всю комнату.

Король Люциус был мерзавцем! Жалким подонком, который наслаждался страданиями детей. Что я в нем увидела в часы нашего уединения?

Как он мог допустить такую боль? Если он способен на такое, что еще мог сделать этот человек? Я вскочила на ноги. Мои пальцы покалывало. Они хотели что-то разбить, сломать, разрушить. Первой мне попалась под руку одна из красивейших бутылок, что стояла на туалетном столике. Она, очертив высокую дугу, пролетела через всю комнату. Разбилась о стену и разлетелась на тысячу мелких частей. Сверкающее море осколков открылось передо мной. Это выглядело потрясающе. Что напомнило мне прекрасную реку перед Медным городом, у которой мы разбили свой лагерь.

Следующая бутылка с оглушительным грохотом влетела в стену. Аромат розы и лаванды ударил в нос. Но этого было недостаточно.

Когда я увидела свое отражение в зеркале, знала, что сделаю дальше.

Я подняла руку. Ту же руку, что отрубили мальчику. Я видела, как она дрожала, когда мой гнев превратился в печаль. Она хотела вырваться. Ей нужно было вырваться прежде, чем изъела бы меня изнутри. Я со всей силы ударила кулаком по зеркалу. Оно покрылось длинными полосами, похожими на паутину, которая тянулась до самой золотой рамы. Мое лицо размножилось. Глаза смотрели на меня из сотен маленьких зеркал. Кровь капала с больной руки.

Пульсация распространялась вдоль руки, пока я касалась влажных щек. Соль смешалась с красной краской. Окрашивала мою обнаженную руку.

Я испуганно осела. Стоя на коленях в море осколков стекла и крови, я думала о Дариусе.

Будет ли Люциус припоминать мне всю оставшуюся жизнь то, что произошло сегодня? Исчезнут ли когда-нибудь эти образы, как плохие сны, что в какой-то момент забывались?

Могло ли мое сердце выдержать все это?

Украдкой я посмотрела на свою кровать, где по-прежнему был спрятан кинжал.

«Значит, есть еще один выход», – подумала я. Даже если в таком случае я бы не выполнила желание своей матери: прожить дольше, чем было позволено ей.

Я могла закончить все в любой момент. И король Люциус не мог помешать мне в этом.

Медленно я подошла к кровати и ухватилась здоровой рукой за матрас. Кинжал лежал в моей ладони прохладно и знакомо. Я покрутила его из стороны в сторону. Осмотрела длинное и аккуратно заточенное лезвие, вспыхнувшее в пламени свечи.

Это было прекрасное чувство.

Чувство независимости.

Но следом в дверь постучали. Сначала робко, а потом все более требовательно. Я спрятала кинжал за спину и крепко сжала губы, чтобы не закричать.

– София? Все в порядке?

Я подумала о том, как лучше всего скрыть свою работу.

Но в своем гневе я разрушила слишком много. Люциусу это не понравится. Он разозлится. Я знала это.

Проклятье!

Кинжал в моей руке ощущался жутко хорошо.

Дверь распахнулась, и, испугавшись, я уронила его. Звук падения кинжала эхом разнеслось по комнате.

– Что, черт возьми, ты здесь делаешь?

Я и сама не знала. Просто смотрела на него. Не в силах произнести еще одно слово, я расплакалась.

Почему я такая слабая?

Когда мой народ стоял позади меня, я была воительницей.

Несокрушимой. Непобедимой. Но в одиночестве, когда надо полагаться только на себя, я была всего лишь простой девушкой. Девушкой, стоящей перед могущественным принцем, который растерянно смотрел в ответ.

– София, – мягко прошептал он и сделал шаг ко мне, когда я отступала на шаг. Танцевальный шаг.

Я смотрела на него, пытаясь найти ложь в его глазах. Но ее не было.

В этот раз я была уверена.

32

Эрик