Принц Шарль-Жозеф де Линь. Переписка с русскими корреспондентами

С превеликим удовольствием вижу я приближение того счастливого времени, когда Ваше Императорское Величество, обходя, подобно солнцу, обширные свои владения, дабы их осветить и животворить, по примеру сего благодетельного светила, единственного Вашего соперника, отправится в Тавриду воссиять на новом горизонте. Мать света предпочтительнее отца света и не столь опасна. От солнца солнечные удары случаются, а те, кто к Вашему Величеству приближаются, одни лишь благодеяния получают в ответ. Я об успехах солнца в свете никогда не слыхал. Полагаю, что блистает оно только на небе, а не в беседе. Зато беседа Вашего Величества прелестями своими окружающих делает веселее и нежнее, образованнее и лучше. Итак, думаю я, что соперник Ваш, Государыня, в Петербурге показывается так редко из ревности.

От мысли о плавании по Днепру у меня голова кругом. Счастливой возможности видеть в течение этого времени Ваше Величество с утра до вечера одной достало бы, чтобы я в это путешествие отправиться пожелал. Лишь только узнаю, когда Ваше Величество в Киев прибудет, сам туда пущусь.

Воинское мое дежурство в здешнем краю подходит к концу, съезжу ненадолго в Париж и в Вену, перед тем как броситься к стопам Вашего Величеству, в мундире правительственном, который часто ношу, и с каким удовольствием. В сем мундире повесой быть невозможно. Отец мой был неправ, и гувернеры мои мне лгали, когда говорили, что я ничем иным никогда не стану.

Дядюшка мой во время всего этого путешествия чувствовать себя будет превосходно[702]. Прекрасные локоны и китайский язык обер-шталмейстера тому поспособствуют. Прекрасное спокойствие души Вашего Величества, которое на Вашем лице так ясно написано, внушит покой волнам, и они Вас повсюду, куда пожелаете, доставят величаво и с почтением благоговейным. Скажут они: вот благодетельница и украшение земли. И та вода, что Ваш огонь, Государыня, обрушила на корабли невежественных, праздных и варварских сеидов Магометовых, горда будет возможностью божественную покровительницу перевезти.

Что до меня, то я, мелкий гений, подобный тем, что картуши поддерживают на картинах с изображением апофеозов, буду свидетелем всех сих чудес; упоенный заранее, дерзаю Вашему Величеству писать все, что на ум взбредет, а Вам придется меня простить по причине почтительной преданности, с коей пребываю,

Государыня,

Вашего Императорского Величества

Всепокорнейший, послушнейший и верный подданный

принц де Линь.

Брюссель, 15 ноября 1786 года

Екатерина II принцу де Линю, СПб., 2(13) декабря 1786 г

в Петер[бурге]: 2 декабря 1786 года[703]

Господин принц де Линь. Письмо Ваше от 15 ноября до меня на сих днях добралось, доставило мне истинную радость известие, что увижу Вас вскоре. Отсюда в Царское Село отправлюсь 2 января старого стиля, а оттуда в дорогу пущусь 4-го. До Киева доберусь, если угодно будет Господу, 25 января. Там дождусь, когда лед на Борисфене[704] стает, чтобы далее водным путем двинуться; случается сие в тамошнем краю в апреле.

Вовсе не будем мы в пути похожи на сияющее солнце, с коим Вы нас сравниваете, напротив, всевозможные меры берем, чтобы на самые темные тучи походить; каждая из звезд, меня сопровождающих, запасется превосходными толстыми черными шубами, а как все сии светила желают шубы завести сходного фасона, та, которую за образец взяли, всех в отчаяние приводит, а я уже теперь желаю, чтобы она порвалась и потерялась и чтобы о ней и помину не было. Но сие дурное настроение останется уже давно позади и великолепное созвездие Медведицы на небе покажется, когда друзья Ваши с радостью будут Вас приветствовать, и я вместе с ними. Надеюсь я, что плавание по Днепру закончится счастливо и Вам не наскучит. Головы Медузы, которые людей в камень превращают, в свете никому не надобны, и я всегда старалась их число не умножать. Вы обер-шталмейстера с трудом узнаете, после болезни сделался он прической похож на певчего. Подозреваю, что он тритонов Черного моря укрощать собирается, ведь летом все время таких скакунов выезжал, кои плавать лучше умеют, чем бегать. Иные летописи[705] утверждают, что он с тех пор, как с Вами виделся, много путешествовал, попытался даже в мир иной отправиться. Так что многое приобрел, но китайского не забыл. Теперь у нас уже двое утверждают, что семь лет в Китае провели. Другого я Вам наперед рекомендую, ибо убеждена, что не пожалеете Вы о знакомстве. Надеюсь, любезный принц, что глазу Вашему путешествие не повредит и что буду я иметь вскоре удовольствие уверить Вас на словах в глубоком уважении, какое я к Вам питаю, в отличие от батюшки Вашего и двух гувернеров, о коих прочла в письме Вашем. Полагаю, что у Вас талантов много, и те, какие имею я удовольствие знать, мне к Вам внушили почтение особливое.

Екатерина