Принцип неопределенности

На Алсакан вываливали тонны дерьма в любом медийном источнике, перемыли с отбеливателем все кости, обсудили и осудили их милитаристическую и воинственную политику. Все бессмысленно. Подспудно, там глубоко в глубине душ триллионов людей галактики нечто поднимало их снова и снова. Уже одиннадцать раз. И последние шесть не как самостоятельное государство, но как беглеца из состава Республики. Меня поражало, что кто-то мог вести войну раз за разом не сто и не тысячу лет подряд. Десять тысяч лет. Готовиться сотни лет ради нового витка конфликта. Поддерживать костер вражды, так чтобы огонь вновь можно было раздуть легким порывом ветра. Хотя, может, я приписываю запланированный характер естественным процессам? Стоит также обратить внимание и на то, не носят ли сенаторы от Алсакана шляпы необычной формы? Это ведь может быть очень важно.

Ничто в истории Республики не было так болезненно. Ни уничтожение родного мира убезийцев, ни геноцид ситов, ни иные не красящие их действия, которых боле чем хватало. Ни отчего так не передергивались лица политиков и историков, и ничто так строго не цензурировалось, как Алсаканские войны.

Согласно истории Республики мало что было настолько разрушительно, как четыре первых Алсаканских конфликта. Древние архитектурные сооружения и прекрасные столицы. Памятники и величайшие сооружения. Все в хлам. Эти войны отбросили развитие Республики на тысячи лет, именно столько она потратила на восстановление всего разрушенного.

Простейший пример - гиперпространственный маяк Белгот, самый мощный в истории, возведенный более двадцати тысяч лет назад был разрушен тринадцать тысяч лет назад в труху, выключив тем самым из галактической жизни половину миров вдоль Перлемианского торгового пути. До тех пор, пока не были проложены новые маяки вдоль этого маршрута. Сотни лет. И примеров таких множество.

Мы зашли в помещение. Сперва никто и не обратил внимания на посетителей. Но через некоторое время я начал ловить заинтересованные взгляды со всех сторон. Нежданные гости были здесь в диковинку. Несколько десятков посетителей в тесной зале просаживали деньги, играя в карты или иные азартные игры, или же попросту пропивали свои доходы. Несмотря на кажущуюся просторность из-за гомона, как попало расставленных столов и множества обращенных на наш столик взглядов, мне было тесно и неуютно.

Пока Травер с Нейлой решили посидеть на месте, я сходил на разведку. Оставив страдающих твилеков за столиком, я подошел к барной стойке.

– Здравствуй (алсак..),– сделал я пробный шаг. Удачно. Услышав речь не на основном, бармен среагировал на меня, как на говорящую собаку. То, что я заговорил на языке Алсакана вызвало у него комплексную реакцию. Радость, удивление, непонимание, щепотку недоверия.

[Здесь и далее при общении с барменом – алсаканский. Примечание автора]

– И ты здравствуй , – с заминкой ответил бармен, – он старательно рассматривал меня, пытаясь убедиться, что раньше меня не видел.

– Я здесь впервые. Ты не мог видеть меня раньше , – не стал я дожидаться расспросов.

– Судно снабжения будет через четыре недели. Как ты здесь оказался?

– Аварийная посадка. Пересеклись с пиратами. Немного потрепало, и теперь нужно починиться .

– Не самое удачное место для починки. Тихое, но тут нет корабельных мастерских, или нужных запчастей.

– У нас не было выбора, навикомп вышел из строя, прыгнул, куда вышло.

– Прыгнул. Ты что ли прыгал? – захохотал бармен. Явно не веря такому юнцу, как мне.

– Именно, – упрямо кивнул я. – Считал прыжок на датападе.

– Не рановато-ли в штурманы? Это не гайки крутить, – нисколько не поверил в это мужчина.

– Я только учусь. Но был не тот случай, чтобы рассуждать о квалификации.

– Но вы живы, так что ты сорвал свой банк. Пить что-нибудь будешь по такому поводу?

Я оглянулся на Травера, лечившегося водичкой.

– Воды. Я все никак не разберусь в том, что наливают в кантинах.

– Недавно покинул родной причал? – бармен вполне был настроен поболтать. Видимо в этом застойном поселении нечасто увидишь новое лицо. – Может кореллианского бренди? Возможно двойной? Или чего-нибудь более экзотического?

– Брэнди? Нет спасибо, этот растворитель для пластмасс я пробовал. Давай пока воды, у нас на корабле ее не было несколько суток.

– Обмочились при виде пиратов? – весьма метко охарактеризовал случившиеся бармен.

– Это так очевидно?

Он хохотнул.

– Это первое, что делают при встрече с пиратами. Сливают воду.

– Мы вообще всю слили, – я поскреб шею.

– Печально, но можете набрать здесь. Это не дорого, хотя планета и засушливая.

– Есть что-то являющееся смесью спирта и воды с минимальными включениями иных веществ?

– Ботанская горючая вода – ответил бармен, недолго думая. Затем продолжил задумчиво. – Самое загадочное свойство кореллианского бренди – это не то, что при его производстве ни одно растение не пострадало, а то что он употребляется внутрь.

– Что-нибудь еще?

– Могу плеснуть лума[2]. – про этот напиток я что-то слышал.

– Давай.