Призрачный всадник

– Она отослала дикого единорога в Пустошь, где он жил один. Сейчас я понимаю, что я должна была заметить неладное. Как её сестра, должна была… Многое на это указывало. Искусственная связь соткана из самой тьмы. Она работает не так, как обычная связь, она не создаёт канала в обе стороны и не меняет натуру единорога. Они остаются дикими и преисполненными жажды мести. Тогда как Эрика обрела невозможную силу без какого-то объяснения. Но хотя она и стала подвержена резким перепадам настроения, никаких других побочных эффектов от искусственной связи мы не видели. Я думаю, это потому, что её уравновешивала истинная связь. Прошли годы, и Эрика готовилась стать Командующей в третий раз подряд…

– …но затем Кровавая Луна умерла, – сказал Скандар, потрясённый внезапным озарением.

– Но затем Кровавая Луна умерла, – мрачно повторила Агата. – После чего дикий единорог полностью захватил мою сестру. Все эти годы одиночества разъярили его не на шутку.

– Двадцать четыре Павших… – догадался Скандар.

– Это её не оправдывает, – отрезала Агата. – Не пытайся найти оправдания её поступкам. Из-за неё, из-за меня один из моих ровесников, попавших в Инкубатор, не нашёл там своего единорога. Из-за нас двадцать четыре единорога погибли, и они были лишь началом бесчисленных смертей. Её действия не заслуживают оправдания, но их можно понять… в каком-то смысле. И она пыталась сбежать от искусственной связи, когда…

– …когда перебралась в Британию, – договорил Скандар. – И познакомилась с папой.

– Именно. И я думала, что это сработало. Я говорила себе, что стала Палачом, чтобы остаться в живых и помогать Эрике в её новой жизни, в её попытке измениться. Я боялась, что будет, если Серебряный Круг убьёт меня и она об этом узнает. Она бы точно захотела отомстить. Я убеждала себя, что только живой смогу её защитить, но также защитить всех от неё, понимаешь? – с ноткой отчаяния в голосе спросила Агата.

Ещё не до конца. Отношения Эрики и Агаты оказались ещё запутаннее, чем он полагал. Две сестры были неразрывно связаны любовью и тайнами. Он невольно подумал о тайных менялах, как много им из этого известно, и поёжился.

– Я думала, что на таком расстоянии от дикого единорога влияние искусственной связи ослабнет. Я так на это надеялась, но в конечном итоге… Эрика просто не смогла ей сопротивляться.

– И эта искусственная связь всё ещё существует, – сказал Скандар. Он ещё тогда обратил внимание, что связь между Ткачом и её диким единорогом отличалась от остальных: она постоянно меняла цвет, будто никак не могла остановиться на одной стихии. И теперь он знал, почему так. – Я видел её в прошлом году в Пустоши.

– Этот дикий единорог продолжит жить и после смерти Эрики. В этом суть искусственных связей, они постепенно отнимают у тебя человечность, и со временем ты просто перестаёшь им быть. А люди не могут жить вечно, как дикие единороги, – сказала Агата каким-то механическим, лишённым эмоций голосом.

Скандар инстинктивно потянулся и взял тётю за руку. Они недолго посидели в тишине, объединённые одной болью от понимания, что ожидает Эрику Эверхарт, сестру и мать.

Скандар первый отнял руку:

– Зачем вы мне это рассказываете?

– Я не хотела, чтобы ты сидел в темноте. Ты напомнил мне Эрику, когда она потеряла Кровавую Луну. У неё тоже был этот потухший взгляд. Ты должен бороться, Скандар, не позволяй тьме себя поглотить. Ты должен быть твёрже и решительнее, чем она, понимаешь?

– А если меня больше никогда не подпустят к Негодяю? – озвучил Скандал свой главный страх, не покидающий его ни на секунду с турнира.

– Ты всё равно должен бороться.

– Как?

– Ты найдёшь способ.

– Я Штопщик, – вырвалось у Скандара. После такого откровенного разговора он считал себя не в праве больше это скрывать.

– Откуда ты знаешь? – с угрожающей ноткой в голосе спросила Агата.

– Мне… мне приснился сон. Про мою сестру и её дикого единорога.

– Я же сказала, что это слишком опасно…

– Агрх! – Скандар вскочил и в раздражении пнул железную ножку стула. Его голова готова была взорваться от всей этой новой информации о маме и её искусственной связи. – Какая разница, если мы не найдём дар Первого Наездника до летнего солнцестояния, когда магия окончательно выйдет из-под контроля?! Кому какое дело будет, что я Штопщик, если Остров перестанет существовать?! – Он больше не мог держать всё в себе. – Они поделят всех наездников по стихиям. А мне что прикажете делать – отправиться с водными магами? Или мы устроим милые семейные посиделки: я, вы и Ткач с её бешеным диким единорогом?

– Не говори ерунды…

Скандар, не в силах стоять, забегал по комнате.

– Ну почему я не могу найти этот костяной посох?! Я бы смог всё исправить! Остров был бы спасён, и Командующая отпустила бы Негодяя! Это бы доказало, что я не имею никакого отношения к убийствам диких единорогов, одержимостям и мести Острова. И мы бы все остались вместе! – Перед его внутренним взором пронеслись лица друзей из их квартета: Бобби, Фло, Митчелл. И Кенна. Кенна бы смогла приехать на Остров.

Агата внезапно заёрзала:

– Костяной посох?