Призрак Заратустры

Научник воспользовался возможностью просветить неуча и разразился пространными комментариями. Шах Басир, по его словам, являлся выдающимся богословом и мудрецом двенадцатого-тринадцатого веков. Он настолько прославился своей ученостью, что спустя сто тридцать лет легендарный завоеватель Тамерлан велел построить над его могилой храм с золотыми куполами, видными со всех концов Самарканда. Когда город в девятнадцатом столетии вошел в состав Российской империи, мавзолей снесли, что вызвало волну протестов среди коренного населения.

Вадим сделал для себя вывод, что деятельность мудрого шаха чем-то не угодила новым хозяевам, ибо не в привычках русских колонизаторов разрушать архитектурные достопримечательности на завоеванных территориях. Разве только эта храмина стала местом сплочения нежелательных элементов.

— Шах часом не увлекался чернокнижием или чем-то вроде?

— О сем факте история бережет молчание.

Серб поделился сведениями о том, что после разрушения мавзолея все хранившиеся в нем предметы разошлись по музеям. Наличествовал среди них и кожаный свиток с письменами, которые никто так и не сумел дешифровать. Его передали в Москву, в Государственный исторический музей, в чьих запасниках он и хранится.

Вадим не удержался от ремарки:

— Что ж молчали-то? Этот бы свиток в Спецотдел ОГПУ!

— Что е Спецотдел?

— Потому и Спец, что в нем знающие р-ребята сидят. Говорят, по части дешифровки им р-равных нет. Мигом бы р-разобрались…

Он едва не проговорился о своей причастности к политуправлению. Вранич ощерил зубы в кривой ухмылочке:

— Сотни спецов ломали главы над тем текстом. Нема пользы. Это како напис на фестском диске, что обрели на острове Крит в начале века. Слышали о нем?

— Слышал… Но как тогда этот свиток поможет вызвать кого-то из Чертога Упоительной Неги?

— Зараз узрим. — Научник повелительно взмахнул дланью. — Чтите далее, Мансур.

Дервиш возобновил бубнеж с той строчки, на которой прервался:

— «Ключом к Свитку послужит тебе дощечка, которую отыщешь под телом Учителя. Она даст тебе возможность распознать написанное и получить доступ к тайне, именуемой Обрядом Полиида…»

— Та-ак… — протянул Вадим. — Ключ к шифру есть, уже спасибо. Стало быть, головы ломать не понадобится. Но что за Обряд Полиида?

Вранич задумчиво сдвинул брови.

— Полиид е древнегреческий предиктор… прорицатель. По легенде он воскресил из падших сына царя Миноса. Уврачевал его травами при особом ритуале.

— Вы хотите сказать, что нам предлагают заняться воскрешением из мертвых? Это же чистейшая фантастика!

Будь здесь Александр Васильевич, он бы поддержал своего питомца. Но при этом перечислил бы сотню-другую фактов, заставляющих усомниться в фантастичности процедуры оживления. Привел бы уместные выдержки из Библии и Корана, а также указал на то, что мотивы воскрешения встречаются еще в шумерско-аккадской и древнеегипетской мифологиях. Так, в «Эпосе о Гильгамеше» богиня Иштар грозит: «Проложу я путь в глубину преисподней, подниму я мертвых, чтоб живых пожирали!» А египтянка Исида не стала разводить тары-бары и без лишнего пустозвонства ухитрилась воскресить Осириса, предварительно собрав его по частям, которые были разбросаны по всей стране. Возвращение к жизни умерших практиковали греки Асклепий, Эмпедокл и иже с ними, но все их опыты относились к стародавним временам и не имели документальных подтверждений.

— Я с вами слажен, — молвил научник. — Я тако ж полагаю это фантастичным. Однако, кто заборонит нам провести эксперимент?

Эксперимент — это правильно, это в духе социалистического материализма. Вадим внутренне похвалил серба за разумный подход и подтолкнул Мансура:

— Чего замолк? Дочитывай!

— Это все. — Мансур повернул к нему табличку; начертанное на ней уместилось в один короткий абзац. — Минман йорви сентьет.

— О, вы и кхмерским обладаете! То правдивость: из сей таблицы мы ништо более не поимеем. Зато у нас есть указ: Свиток и ключ к нему.

Вранич находился уже в приподнятом настроении, смирившись даже с потерей сокровищ.

Вадим вел себя куда сдержаннее, каракули на глине его не впечатлили, он все еще воспринимал их как шутку, пусть и раритетную.

— Все это замечательно, но мне бы хотелось узнать, кто такой Учитель, который будто бы воскреснет, если мы постараемся сделать все, как надо. И откуда у него могущество, чтобы покорить мир?

— Мы получим отповедь, когда распознаем Свиток.

— Я знаю, кто он, — сказал Мансур, не дрогнув ни единым мускулом.

— И кто же?

— Имя ему Спитама Зардушт. По-вашему Заратустра.

Глава V,

в которой Вадим обретает ангела-хранителя

О Заратустре Вадим имел представление довольно скудное, почерпнутое, в основном, из скандальной книжки немца Ницше. Но и этого представления хватило, чтобы понять: находка, скорее всего, историческая!

Но, может, Мансур ошибся? Откуда ему знать, кто замурован в камень средь необжитых мест?