Проданный ветер

– Кто же его знает, – со вздохом отозвался старик, – из латинян, наверное, кто-то, больше то вроде некому. Тогда как раз недалече корабль их якорь бросал, об этом от аулетов знаем.

– Знаем мы их племя бесовское, – скрипнув зубами, прошептал казак, – прикрываются лишь словом божьим. В обозе с нами двое шли, под рясами свои черные душонки прятали! Один вообще про пасторский долг сказывал, про слово божие, а сам как оказалось в крови людской замазан с ног до головы.

Поговорив со стариком, за чашкой зеленого чая о жизни в слободе, гости, одев подаренные им оленьи полушубки с заячьими шапками, направились за стариком к дому Ивана. Который как, оказалось, был в свое время, выбран жителями старостой.

Войдя в просторную горницу, они поздоровались и сняв шапки перекрестились, глядя на «красный угол» в котором находилась икона с лампадкой. Внутренняя обстановка дома старосты, была скромнее гостевого дома, но достаток был виден во всем. На потемневших от времени бревенчатых стенах, висели картины не известных художников, которые запечатлели на полотнах красоты этого сурового края. Рядом с дорогим, явно ручной работы буфетом у окна, стоял ткацкий станок, где видимо, пряла жена хозяина. В русской печи стояли не только глиняные чугунки, но и самые настоящие заморские кастрюли. Хозяин, сидевший за огромным столом, выглянул из-за огромного самовара и, расплывшись в улыбке, направился навстречу гостям, со словами:

– Здравствуйте, здравствуйте, гости дорогие. Раздевайтесь, проходите к столу, перекусим, чем бог послал.

Коренастый бородач, которому было явно далеко за шестьдесят, была облачен в старенькую военную форму без знаков различия, в скрипучих, начищенных до блеска сапогах, и скорее походил в своих галифе на отставного военного.

– Меня Иваном при рождении нарекли, сын Петра я буду, а вы столобыть и есть наши гости дорогие. Проходите, мы тут со Степаном как раз за жизнь толкуем, – проговорил хозяин. Знакомя гостей с сидевшим за столом товарищем. – Он у нас можно сказать знаменитость местная! Как-никак с казаками семиречинскими, участвовал в штурме крепостей Ур-Тюбе и Джизак! Совершал так сказать присоединение Бухарского ханства во имя трона российского, а это гости наши, поручик Орлов и урядник Степанов.

– Скажешь тоже знаменитость, – пророкотал Степан басом, кивая гостям в знак приветствия.

– Вот энто самовар, – с восхищением проговорил урядник, вешая полушубок на вешалку из оленьих рогов.

Хозяин расплылся в гордой улыбке и, глядя с любовью на медного, начищенного до блеска гиганта проговорил:

– Да уж, с самой Тулы через оказию доставили. Проходите к столу, за жизнь нашу потолкуем. Анастасия! Подай-ка нам шулюма горячего, да с гостями поздаровкайся – это они для слободы нашенской, товары со шхуны подарили.

Не высокого роста аулетка, лет тридцати, с черными, как смоль, густыми волосами, спрятанными под косынку. С такими же черными, как угольки глазами на смуглом лице. В нарядном сарафане, пошитом из фабричной ткани, в обрезанных по щиколотку валенках, появилась на пороге из соседней комнаты. Слегка поклонившись гостям, стала, молча хлопотать у потрескивающей печи.

Орлов слушая Ивана, с нескрываемым удивлением смотрел, как на столе появлялась самая настоящая, деревенская еда. В глиняных горшках и стеклянных тарелках, жена старосты проворно ставила сметану с маслом, жареную яичницу с ломтями сала. Рядом с Орловым появилась на подносе, головка резаного сыра, с кусками отварного, парящего мяса, миски с какими-то разносолами, чашки с дымящимся жирным супом. А самое главное внушительная стопка с лепешками, и прибор из трех пузырьков с настоящими заморскими специями. Гости смотрели на все это великолепие, как и первый раз у Георгия, с нескрываемым восхищением. Им казалось, что все это сон, в бесконечной череде завтраков и обедов всухомятку. Они, как и первый раз, смотрели, как на столе появились ножи и вилки из серебра, словно они попали на званый прием к высоким начальствующим особам.

– Что, Константин Петрович, – усмехнувшись, проговорил Иван, заметив удивление гостей, – смотришь опять с казаком и, наверное, думаешь, как нам удается в провианте достаток иметь?

Орлов посмотрел на хозяина, который открывал пробку с литровой бутылки заморского вина и, кивнув, сказал:

– Не скрою, удивлен как вы живете.

– А на самом деле все просто! Мы ведь живем не по приказам и распоряжениям, живем мы своей жизнью, далекой от глупых предписаний. Держим коз, которые не бояться холодов и не требуют больших укосов, им не нужно как для коров сено косить благородное – они ведь жрут все подряд. Ну а через это имеем все продукты молочные, сыр, сметану, творог, масло с сывороткой, мясо опять же у них не плохое. Держим гусей с утями, которым и счета не знаем, и которые круглый год на воде пасутся…, опять же мясо с яйцом имеем.