Проклятие теней и шипов

Сив не ответила, но ее отражение наконец встретило мой взгляд.

– Я думаю, что тебе не стоит ему доверять.

– Почему? – Желудок скрутило. – Зачем снова эти недомолвки? У меня должна быть причина.

– Я просто… Просто думаю, что он опасен.

Мне казалось, что я смогу ее понять, но вместо этого разозлилась. Обида вспыхнула мгновенно.

– Тогда он ужасно справляется со своей ролью злодея. Он мог десять раз перерезать мне горло, когда приникал ртом к моей шее прошлой ночью. Я позволила ему делать все, что он захочет.

Сив моргнула. Из груди у нее вырвался тяжелый вздох.

– Я не хочу тебя расстраивать, но…

– Да что такое, Сив? – огрызнулась я, резко разворачиваясь к ней. – Что случилось между вами у Колокольни? Ты ведь не все мне рассказала. Легион сказал, что был груб, но исправил ошибку. Меня злит не то, что ты говоришь, что думаешь, а то, что ты не доверяешь мне. А ведь я больше всех проводила времени с Легионом, давила на него и расспрашивала, пока доверие к нему не зародилось так же естественно, как к тебе и Мэви.

Сив вставила последнюю шпильку в мои волосы и отступила назад.

– Я хотела бы, чтобы вокруг тебя было больше людей, которым ты могла бы доверять по-настоящему.

Я совсем не поняла ее, но нас прервал стук. В комнату вошел Тор.

– Квинна Элиза, пора.

– Хорошо.

Живот снова свело, но не от гнева и не от страсти. Начиналась казнь. Бросив многозначительный взгляд на Сив, я подобрала юбки и вышла за Тором в коридор.

– Это будет сегодня, – произнес Халвар.

Легион ударил его в грудь, заставляя замолчать, и я вздрогнула. Легион шагнул ко мне. Сив юркнула мимо нас на свое место возле Мэви. Я неосознанно проводила ее взглядом.

– Что такое? – прошептал Легион.

– Ничего.

Я не видела смысла рассказывать ему о просьбе Сив. Она была не права, а я доверяла своим чувствам. Если бы Легион и правда желал мне зла, я бы уже здесь не стояла – у него было достаточно возможностей расправиться со мной. Я спрятала горечь за улыбкой и обхватила его локоть. Никогда еще я не была так благодарна небесам, что они не одарили Легиона способностью читать мои мысли. Если бы он заглянул в них, пока мы шли так близко друг к другу, сгорел бы со стыда.

Двор перед главным домом короля был самым нарядным из всех. На нем высились уединенные беседки, увитые цветами, и королевский фонтан в виде летящего ворона. Но сегодня двор изуродовали деревянные мостки, куда поставили на колени троих подпольщиков. Связанные руки прикрутили к столбам над головами. Казалось, им все это время не давали ни еды, ни воды. У одного не хватало глаза. У второго изо рта ручьем текла кровь. Судя по тому, как повис на руках третий, я была не уверена, жив ли он вообще.

Легион проследил за моим взглядом, пока глаза не уперлись в сломленных людей. Он опустил руку и сжал мою ладонь. Я сжала в ответ – крепко, впиваясь ногтями до крови, – но он не отпускал, пока мы не заняли свои места рядом с моими родителями.

– Где Руна? – спросила я у матери.

– У нее другие заботы, – лениво ответила она. – Нет нужды беспокоить будущую королеву такой ерундой.

Боги, они все вели себя так, словно Руна готовилась занять трон уже завтра.

Пальцы онемели, когда Зибен поднялся с трона и шагнул вперед. Его голос громом разнесся по всему двору, словно говорил сам Бог.

– Презренным и жалким предателям место в преисподней. Вы заслужили умереть в муках, – пророкотал он, глядя на пленников. – Но мы не лишены милосердия. Отрекитесь от своей веры, выдайте, где скрываются ваши собратья, и я дарую вам быструю смерть.

Палач пнул первого осужденного. Его голова запрокинулась, и он вяло пробормотал свой клич:

– Слава… Н-ночному Принцу.

Пленник издал смешок и плюнул кровавым сгустком в сторону короля, но тот стоял слишком далеко. Взгляд Зибена потемнел.

– Да будет так. Я осуждаю вас за измену. Вы умрете в мучениях за все свои преступления против Тимора. За всю кровь, что вы пролили, и за все слезы, что пролили тиморцы по вашей вине.

Зибен махнул рукой и вернулся на трон. Палачи шагнули к своим жертвам. Мой отец усмехнулся. Болезнь исказила его черты, но глаза смотрели живо, будто грядущая пытка приводила его в восторг. Я зажмурилась и схватила Легиона за руку. Он прижал меня к себе, делая вид, будто просто успокаивает слабохарактерную принцессу.

Сначала в ход пошли многохвостые шипастые плети.

Я вздрагивала от каждого удара. От каждого болезненного вскрика. Третий мужчина оказался жив, но ему оставалось недолго. Первые двое выли под ударами, а он лишь слабо стонал.

В горле поднялась желчь. Я сглотнула ее обратно.

Удары прекратились, но их сменили ножи, вырезающие руны на теле, рассекающие кожу и мясо, проливающие реки крови.

– Это неправильно, – содрогнулась я.

– Тише, Элиза, – огрызнулась мать.

Я покачала головой.

– Это неправильно, – шепотом повторила я, обращаясь в пустоту.

– Перемены требуют времени, – сказал Легион, наклонившись к моему уху. – Все требует времени, но ты сможешь добиться всего, чего захочешь. Я верю в тебя.

– Но… эти люди…

– Совершили преступление во имя мертвого принца, – договорил за меня Легион.