Проклятые короны

– Вот. Возьми хотя бы подушку, – сказала Роза, прежде чем забраться под одеяло и устроиться на кровати, Эльске свернулась калачиком у ее ног.

– Спокойной ночи, Роза, – тихо сказал Шен.

– Спокойной ночи, Шен.

Роза медленно, потихоньку перевернулась на кровати и небрежно опустила руку, как будто сделала это случайно. На мгновение рука безвольно повисла, а затем она почувствовала теплое прикосновение пальцев Шена, когда они переплелись с ее пальцами. Он запечатлел на них поцелуй. Жар от этого разлился по ее телу, и ей очень захотелось затащить Шена на кровать и позволить ему поцеловать ее как следует. Бесконечно.

Но если она этого не получит, то будет довольствоваться малым: ее рука в руке Шена и нежный ритм его дыхания, когда он будет спать рядом с ней.

Когда его хватка ослабла, а рука упала, Роза убедилась, что парень спит, а потом посмотрела на него сверху вниз, благодарная лунному свету, проникавшему в окно.

Шен выглядел умиротворенным. Роза позволила себе восхититься чертами его лица, сильной линией подбородка и мягким изгибом губ, тенью от ресниц на щеках.

Затем Эльске пукнула, и этот звук так поразил Розу, что она чуть не упала прямо на Шена. Она откатилась на середину кровати и крепко зажмурила глаза, желая заснуть. Шен прав: завтра важный день.

Рен

Глава 17

Ночь опустилась на Гринстад, а Рен так и не получила ответа от короля Аларика по поводу предложенной сделки. Солдаты заперли ее в комнате на четвертом этаже, и она ждала ответа весь день. Может, она и была пленницей Гевры, но ее камера была на удивление роскошной: практически такого же размера, как комната Розы в Анадоне, со свисающей с потолка хрустальной люстрой, стены были оклеены темно-синими обоями, которые слабо блестели в мерцающем свете. Золотая мебель выглядела настолько роскошно, что Рен сначала даже не решалась присесть. Диван и стулья в тон были завалены подушками цвета слоновой кости с серебрянными кисточками. В центре комнаты стояла отделанная золотом кровать под балдахином. На ней лежало пуховое одеяло, пушистое, как летнее облако, и были разбросаны по меньшей мере десять подушек. Меховое покрывало манило лечь на него.

Рен заглянула в шкаф и обнаружила, что он набит дорогими нарядами, подбитыми мехом пальто и мягкими зимними шарфами, бархатными и кружевными платьями, которые заставили бы Розу съежиться от зависти. Кому же все это принадлежит?

Из большого окна открывался вид на заснеженные горы Фоварр, ее зубчатые вершины пронзали низко нависшие облака, а долины терялись в тенях. Звери выли на убывающую луну, а ночные ястребы летали по небу цвета индиго. Несмотря на ледяной туман, окутавший шпили дворца Гринстад, в спальне было на удивление тепло. Жаль, что в ней нечего было делать. Сапоги Рен пачкали белый ковер, пока она расхаживала взад-вперед, ожидая решения Аларика.

Она не была настолько глупой, чтобы думать, что Банба где-то рядом и наслаждается такой же роскошью, что и она. Надо как-то выбраться из этой комнаты и увидеть бабушку. Терпение ведьмы истощалось с каждым часом, она не отрывала взгляда от дверной ручки, желая, чтобы она наконец повернулась. Солдат с другой стороны двери молчал. Она и не узнала бы, что он здесь, если бы его волк не храпел так громко.

Пальцы Рен начало покалывать, но без основы своей магии она бессильна. Тор забрал у нее мешочек с песком, а остальное было в ее сумке, которую выбросили во дворе. Она обыскала комнату в поисках чего-нибудь подходящего – нового вида земли, – но король был на два шага впереди нее: в комнате не росли цветы, в камине не лежали дрова. Она открыла окно и высунула голову. Стены дворца были гладкими на ощупь, по каменной кладке не полз плющ, не было видно ни одной решетки.

– Неужели их убьет попытка посадить что-нибудь в эту гигантскую ледяную глыбу, – пробормотала она, захлопнув окно. Она подошла к гардеробу, перебрала платье за платьем, тщетно ища железную пуговицу или хотя бы булавку. – Умный дикарь.

Она пересекла комнату и заколотила кулаками в дверь. Волк тявкнул, пробудившись ото сна.

– Если вы не собираетесь меня выпускать, то, ради богини, хотя бы накормите. Я умираю от голода!

Она опустилась на пол и выпрямила ноги. К ее удивлению, ужин доставили вскоре после ее выпада. Возможно, у нее есть хоть какая-то власть. С кухни принесли наваристое тушеное мясо с детской ложкой. Без ножа.

Рен снова постучала в дверь:

– Это рагу пресное, как помойная вода. Не могли бы вы принести немного приправы?

Спустя несколько минут, когда Рен практически вылизала тарелку, дверь со скрипом отворилась, и внутрь вкатилась маленькая баночка соли. Рен схватила ее, ухмыляясь розовому оттенку. Дураки! Каменная соль – чистая, как в день добычи. Здесь она дороже золотой пыли.