Пролетая над гнездом дракона

Его светлость в своём стиле повернул ситуацию: сын хотел жениться? Что ж, вместо аппетитной, вполне зрелой особы ему предложили почти ребёнка с едва наметившимися округлостями. Да к ней и прикоснуться страшно!

Янина покорно следовала за отцом, будто была тенью, глаз ни на кого не поднимала. Уже позже, услышав о её побеге, маркиз понял, какой притворщицей была несостоявшаяся невеста. Может, и не напрасно он заупрямился, не соглашаясь на предлагаемый брак. Для этого достаточно было раскрыть барону тайный замысел отца. Нет, Беркут не получит Уолтшер! Скорее, его отправят к тестю в качестве наследника Юроута. Иметь под боком претендента на его земли барон не пожелал. Объявил помолвку сорванной и увёз доченьку домой. Говорили, что Данис Юроутский вскоре предпринял ещё одну попытку выгодно пристроить Янину, тогда-то она и сбежала.

Лубей предложил гостю вина. Выпили, смакуя терпкий чуть горчащий напиток, закусили. Султан смотрел так, словно старался проникнуть в мысли пленника:

— Вэ-и влэдэйте язэком тэх зэмэл?

— Юроута? Да, вполне сносно говорю.

— Карэшо. Толмач не знайт. Татри я нэ довэрэйт. Вэ-и два будэте пэрэводит.

Как он себе это представляет? Хорошо бы прежде согласовать действия с Цветлой. Маркиз приободрился, пряча волнение. Татри понятливая девушка и сочувствует подруге. Вдвоём они как-нибудь смогут провести султана.

Из задумчивости Беркута вывела музыка. Он не заметил, как зал наполнился танцовщицами. Девушки в откровенных прозрачных нарядах извивались перед господином, покачивали бёдрами, плавно водили руками, словно перебирая струны невидимой гигантской арфы. Это было бы красиво, если бы не утробное пение, похожее на лягушачий концерт на мелководье заросшего пруда. Источником жутких звуков был длинноволосый полуголый певец, обнимавший пузатую бандуру. Он зажимал скрюченными пальцами то одну, то обе струны, другой рукой дёргал их так, что маркизу казалось: из него жилы тянут. Хотелось зажать уши. Сдавить голову ладонями, отгородившись от душераздирающих звуков, и просто любоваться грациозными танцовщицами. Скосил глаза на Лубея. Того, похоже, всё устраивало. Он жмурился, словно кот, получивший плошку сливок, причмокивал и хлопал в такт нелепым аккордам.

Неизвестно, сколько бы это длилось, но в зал вошёл слуга и, поклонившись чуть не до земли, доложил о посланнике барона. Короткий жест султана оборвал лягушачьи стоны. Девушки одна за другой поклонились и отступили в сторону, ожидая нового приказа. Лубей не торопился их прогонять, уставился на входящего.

Это был мужчина, облачённый в тёмную мантию с широкими рукавами и глубоким капюшоном. Его лицо оставалось в глубокой тени, но у маркиза сразу же засосало под ложечкой от предчувствия опасности.

Незнакомец развёл руки в приветственно жесте, слегка наклонился, отчего капюшон ещё глубже спрятал его голову, и поздоровался на местном наречии. Поскольку Лубей понимал язык Беркута, необходимость в нём самом отпала, как и в Цветле.

— Пэкэжи лицо, — рявкнул Лубей.

— Я привёз богатый выкуп за леди Янину, — хрипло откликнулся посланник барона. — Зачем тебе моё лицо, султан?

Не успела отзвучать фраза, как с двух сторон от «гостя» выросли угрюмые охранники. Мужчина снова развёл руками, изображая недоумение от агрессивной встречи, медленно сдвинул капюшон и пригладил чёрные отливающие антрацитовым блеском гладкие волосы.

Беркут чуть не подавился воздухом. Он узнал это лицо! Стремительно наклонился к Лубею и зашептал:

— Этот человек — лжец! Барон не мог доверить ему свою дочь! Ни один нормальный отец не подпустит к девушке Губителя.

11. Новые опасности

Влада

Толмач злился. Цветлу никак не могли найти. Влада тоже беспокоилась. Во-первых, боялась, что с подругой случилось что-то нехорошее, во-вторых, не представляла, как будет общаться с нежданным посланцем папаши-барона. Теперь все убедятся, что она не та, за кого себя выдаёт. Поглядывала по сторонам, примериваясь, как бы убежать и спрятаться, но Бренер крепко держал цепкими пальцами её локоть и нетерпеливо дёргал, заставляя топать проворнее, если она мешкала.

Обойдя едва ли не половину лагеря, они повернули к центру — видимо, толмач решил сдать пленницу в руки хозяину и отправиться на поиски татри. Но на подходе к павильону им повстречался слуга-шароварщик и залопотал по-своему, тыча в сторону входа. Бренер повеселел, походка его стала уверенной, а лицо спокойным. Он уже не так сильно держал Владу, хотя вырваться всё равно не получилось бы. Она мысленно уговаривала себя: наверное, Цветла уже беседует с человеком барона и сумеет убедить его не выдавать самозванку.